Международное частное право: понятие, предмет, методы
1. Понятие и предмет международного частного права. Само название «международное частное право» (далее также — МЧП) отчасти отвечает на вопрос, что оно регулирует. Международным право называется потому, что регулируемые им отношения носят не внутригосударственный, а международный характер, они осложнены иностранным элементом. Частным — потому, что предметом регулирования являются частные, не публичные отношения: гражданские, семейные и трудовые.
Международное частное право — система норм, регулирующих гражданские, семейные и трудовые отношения, осложненные иностранным элементом.
Существует три вида иностранного элемента. Субъект — иностранное физическое или юридическое лицо, иногда иностранное государство или международная организация. Например, иностранный гражданин, вступающий брак с гражданином РФ или являющийся потерпевшим в деликтном правоотношении, — иностранное юридическое лицо как сторона в сделке с российским юридическим лицом и т.д. Объект — имущество, иной объект, находящийся на территории иностранного государства, например, недвижимость в Испании, которой обладает гражданин РФ, товарный знак, зарегистрированный в Германии, и т.д. Юридический факт — любое действие, событие и т.д., имевшее место на территории иностранного государства, например, заключение брака в Египте, открытие наследства во Франции и т.д. Возможно также и сочетание элементов в одном правоотношении: заключение брака гражданином РФ в Польше с гражданином Литвы и т.д.
2. Международное частное право возникло в силу объективного существования в мире около двухсот правовых систем, каждая из которых устанавливает свои нормы для регулирования одних и тех же общественных отношений. Не случайно второе название международного частного право — «коллизионное право». Коллизии, «столкновения» между правовыми системами разных стран происходят тогда, когда на регулирование отношений «претендует» право разных стран. В самом деле, право какого государства применить, если продавец зарегистрирован в ФРГ, а поставку он осуществляет на территорию РФ? Право какого государства применить для раздела имущества супругов, если брак они заключили в РФ, дом построили в Испании, проживают при этом большую часть времени в Египте? При этом игнорирование иностранного права и подчинение отношений только праву того государства, где разрешается спор, не может обеспечить объективного правового регулирования, поэтому международное частное (коллизионное) право регулирует отношения прежде всего посредством определения компетентного права, т.е. права того государства, которое должно быть применено в каждом конкретном случае, когда отношения оказываются осложненными иностранным элементом.
3. Методы международного частного права. Международному частному праву присущи два метода регулирования: коллизионно-правовой, или отсылочный, и прямой, или материально правовой. Кроме того, следует указать и на другую классификацию методов: императивный и диспозитивный.
Коллизионно-правовой, или отсылочный, метод — выбор компетентного права, которое должно быть применено судом или другим органом. Коллизионная норма, отсылает, направляет нас к компетентному праву, при этом не регулируя отношения в привычном нам смысле. Так, коллизионные вопросы вещных прав разрешаются следующим образом: «Право собственности и иные вещные права на недвижимое и движимое имущество определяются по праву страны, где это имущество находится» ( ст. 1205 ГК). Если имущество находится в Испании, то для определения правомочий собственника необходимо обратиться к Гражданскому кодексу Королевства Испании, даже если собственник — гражданин РФ, и т.д.
Конвенция ООН о договорах международной купли-продажи товаров (Вена, 11 апреля 1980 г.). Для России действует с 1 сентября 1991 г.
Заметим, что большинство отношений с иностранным элементом подпадают под действие отсылочных, коллизионных норм. Однако ГК устанавливает своеобразный приоритет материально-правовых норм, определяя, что, если международный договор РФ содержит материально-правовые нормы, подлежащие применению к соответствующему отношению, применение коллизионных норм права к вопросам, полностью урегулированным такими материально-правовыми нормами, исключается.
Императивность норм МЧП проявляется в том, что участникам отношений не разрешается выбирать применяемое право. Приведенный выше пример ст. 1205 ГК «Право, подлежащее применению к вещным правам» как раз иллюстрирует реализацию императивного метода. Большинство норм в МЧП императивные.
Нормы негосударственного регулирования в парадигме международного частного права: коллизия права и неправа
Полный текст:
Аннотация
Процесс активного применения норм негосударственного регулирования, начавшийся с трансграничной торговли еще в Средневековье (lex mercatoria), распространился сегодня практически на все виды трансграничных отношений, хотя и с разной степенью проникновения и признания соответствующих норм. Неправовая материя, стремительно масштабируемая в условиях сетевого общества до размеров, фрагментарно превышающих правовые «покровы», предопределяет парадигмальные сдвиги в части правопонимания и правоприменения, а также обостряет новый тип коллизии: коллизию права и неправа при регулировании трансграничных отношений, особенно в условиях киберпространства. Нормы негосударственного регулирования в парадигме международного частного права — один из современных концептов, интегрирующий в себе недерминированные государством правила поведения и предопределяющий направление развития международного частного права, требующий своего актуального осмысления ввиду эволюции порядка создания, форм объективирования, практики применения. В статье исследуются различные научные взгляды на природу норм негосударственного регулирования и их место в современной парадигме международного частного права, а также новые нормативные режимы, лежащие за пределами традиционных государствоориентированных моделей, которые анализируются на предмет их коллизии с правом и выработки методологии их встраивания в регуляторные механизмы.
Ключевые слова
Об авторе
проректор по учебной и методической работе, кандидат юридических наук, доцент кафедры международного частного права
125993, Россия, г. Москва, ул. Садовая-Кудринская, д. 9
Список литературы
2. Зыкин И. С. Гаагские принципы о выборе применимого права к международным коммерческим договорам // Актуальные правовые аспекты современной практики международного коммерческого оборота / под ред. А. С. Комарова. — М., 2015. — С. 73—93.
3. Зыкин И. С. Негосударственное регулирование // Международное частное право: современные проблемы : в 2 кн. — М. : Наука, 1993. — Кн. 2.
4. Хабриева Т. Я. Циклические нормативные массивы в праве // Журнал российского права. — 2019. — № 12.
5. Berman P. S. Towards a Jurisprudence of Hybridity // Utah Law Abstract. — 2010. — No. 1.
6. Berman P. S. Towards a Cosmopolitan Vision of Conflict of Laws: Redefining Governmental Interests in a Global Era // University of Pennsylvania Law Abstract. — 2005. — Vol. 153.
7. Black J. Decentring regulation: understanding the role of regulation and selfregulation in a «post-regulatory» world // Current Legal Problems. — 2001. — Vol. 54. — Is. 1.
8. Fischer-LescanoA., TeubnerG. Regime-Collisions: The Vain Search for Legal Unity in the Fragmentation of Global Law // Michigan Journal of International Law. — 2004. — Vol. 25.
9. Frydman B. The Brussels School of Jurisprudence, Global Law and the Competition of Normativities // Série des Workings Papers du Centre Perelman de Philosophie du Droit. — 2013. — No 3.
10. Ladeur K.-H. The Theory of Autopoiesis as an Approach to a Better Understanding of Postmodern Law From the Hierarchy of Norms to the Heterarchy of Changing Patterns of Legal Inter-relationships // URL: https://cadmus.eui.eu/bitstream/id/943/law99_3.pdf.
11. Marrella F. Choice of Law in the Third Millennium Arbitrations: The Relevance of the Unidroit Principles of International Commercial Contracts // Vanderbilt Journal of Transnational Law. — 2003. — Vol. 36.
12. Marrella F. Lex mercatoria and the UNIDROIT Principles: a Shock or a New Chapter of Contemporary Private International Law? // URL: https://www.trans-lex.org/bibliopdfs/fabrizio_marrella.pdf.
13. Michaels R., Jansen N. Private Law Beyond the State? Europeanization, Globalization, Privatization // The American Journal of Comparative Law. — 2006. — Vol. 54.
14. Schultz Т. Private legal systems: what cyberspace might teach legal theorists // Yale Journal of Law and Technology. — 2008. — Vol. 10.
15. Symeonides S. C. Contracts Subject to Non-State Norms // American journal of comparative law. — 2006. — № Extra 1.
16. Symeonides S. С. Party Autonomy and Private-Law Making in Private International Law: The Lex mercatoria that Isn’t // URL: https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=946007.
Для цитирования:
Мажорина М.В. Нормы негосударственного регулирования в парадигме международного частного права: коллизия права и неправа. Вестник Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА). 2021;(3):34-48. https://doi.org/10.17803/2311-5998.2021.79.3.034-048
For citation:
Mazhorina M.V. A-national rules in the paradigm of private international law: the conflict of law and non-law. Courier of Kutafin Moscow State Law University (MSAL)). 2021;(3):34-48. (In Russ.) https://doi.org/10.17803/2311-5998.2021.79.3.034-048
Источники международного частного права
1. Источники международного частного права принято делить две группы: международные и внутригосударственные. К международным источникам относятся: международные двусторонние и многосторонние договоры, международные обычаи, судебные прецеденты. К внутригосударственным источникам относятся нормативные акты РФ, содержащие нормы МЧП, обычаи.
2. Международные договоры. Среди международных источников наибольшее значение имеют международные договоры: конвенции, соглашения и т.п. В зависимости от количества участников международные договоры делятся на два вида: двусторонние и многосторонние. Например, в Минской конвенции участвуют 12 государств — бывших республик Союза ССР. Участниками Бернской конвенции об охране произведений являются 168 государств. Как правило, многосторонние соглашения регламентируют посредством прямых, не коллизионных норм определенную группу отношений, как, например, Бернская конвенция регулирует отношения в сфере охраны авторских прав.
Конвенция СНГ о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Минск, 22 января 1993 г.). Для России действует с 10 декабря 1994 г.
Бернская конвенция по охране литературных и художественных произведений (Берн, 9 сентября 1886 г.). Для России действует с 13 марта 1995 г.
Постановлением Правления МТП РФ 2001 г. ИНКОТЕРМС признаны на территории России торговым обычаем.
4. Национальное законодательство — внутригосударственные источники представлены значительным количеством нормативных актов. Основным источником является разд. VI ГК, в который включено 46 статей. В своеобразной Общей части ( ст. ст. 1186 — 1194 ) находятся нормы, посвященные определению права, подлежащего применению, квалификации юридических понятий, обратной отсылке, нормам непосредственного применения, установлению содержания иностранного права и др. В Особенной части посредством отсылочных норм регламентируются вопросы правосубъектности, сделок, наследования и др.
Раздел VII «Применение семейного законодательства к семейным отношениям с участием иностранных граждан и лиц без гражданства» СК регламентирует посредством коллизионных норм вопросы заключения и расторжения брака, прав и обязанностей супругов, усыновления и др.
Нельзя не отметить гл. XXVI «Применимое право» КТМ.
Большое значение имеют федеральные законы, например Закон об инвестициях, Закон о государственных иммунитетах и др. Источником МЧП являются и подзаконные акты: указы Президента РФ, постановления Правительства РФ, ведомственные правовые акты.
Федеральный закон от 3 ноября 2015 г. N 297-ФЗ «О юрисдикционных иммунитетах иностранного государства и имущества иностранного государства в Российской Федерации».
2.5. Правовые обычаи и обыкновения как регуляторы отношений в области международного частного права
2.5. Правовые обычаи и обыкновения как регуляторы отношений в области международного частного права
Одним из источников современного международного частного права является правовой обычай. Он представляет собой сложившееся на практике правило поведения, за которым компетентными государственными органами признается юридически обязательный характер. К числу основных признаков, которым должна соответствовать практика, составляющая содержание обычая, обычно относят: продолжительность ее существования, постоянность и однородность соблюдения, определенность, не противоречие публичному порядку.
Нормативные положения международно-правовых и национальных обычаев будут являться обязательными для субъектов правоотношений только в том случае, если они в какой-либо форме признаны соответствующим государством. Такое санкционирование применения практики в качестве юридически обязательного правила поведения, которое в доктрине обозначается термином opinio juris, является необходимым условием возникновения и существования самого обычая Формой внешнего выражения opinio juris может, в частности, служить признание неписаных правил поведения в качестве обычных норм права в решениях судов или официальных заявлениях (коммюнике, декларациях, меморандумах и др.) государственных органов и их должностных лиц.
Помимо обычаев, имеющих нормативно-правовой характер и применяющихся так же, как и любая другая норма права, в доктрине и практике выделяются еще так называемые обыкновения (торговые обычаи или обычаи делового оборота), играющие особенно большую роль при регулировании отношений сторон по торговым сделкам. Пункт 1 ст. 5 ГК России определяет обычаи делового оборота как «сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской деятельности правило поведения, не предусмотренное законодательством, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе». Как указывается в п. 3 ст. 28 Закона РФ о международном коммерческом арбитраже 1993 г., «во всех случаях третейский суд принимает решения в соответствии с условиями договора и с учетом торговых обычаев, применимых к данной сделке».
Таким образом, подобно обычаям, обыкновения – это правила поведения, сложившиеся в определенной области предпринимательской деятельности на основе постоянного и единообразного их применения. В то же время, в отличие от обычаев, они не являются источником права и применяются только при условии, что эти правила известны сторонам и нашли отражение в договоре в виде прямой или подразумеваемой отсылки к ним.
Торговые обыкновения рассматриваются судом в качестве составной части заключенного контракта, если такое правило не было исключено сторонами в какой-либо форме. Подтверждением этого тезиса может, в частности, служить п. 2 ст. 5 ГК Российской Федерации, который устанавливает, что «обычаи делового оборота, противоречащие обязательным для участников соответствующего отношения положениям законодательства или договору, не применяются».
В настоящее время по сравнению с другими источниками права обычаи делового оборота и торговые обычаи играют вспомогательную роль и применяются в большинстве своем в тех случаях, когда в национальном законе или международном договоре вообще отсутствует соответствующее предписание или оно недостаточно полно.
Изложенное выше позволяет прийти к выводу, что использование обыкновения в качестве нормативного регулятора международных немежгосударственных невластных отношений возможно в случаях, когда: 1) это вытекает из договора, заключенного сторонами; 2) к нему отсылает норма национального законодательства какого-либо государства; 3) его применение основывается на положениях международного договора, регулирующего взаимоотношения сторон.
Наиболее употребимые в деловой практике обыкновения были обобщены некоторыми международными организациями и нашли отражение в их публикациях. Среди подобных изданий наибольшую известность получили такие документы Международной торговой палаты (МТП), расположенной в г. Париже, как Международные правила толкования торговых терминов (ИНКОТЕРМС) в редакции 1936, 1953, 1967, 1976, 1980 и 1990 гг.; Унифицированные правила и обычаи для документарных аккредитивов в редакции 1993 г.; Унифицированные правила по инкассо в редакции 1995 г.; Унифицированные правила для договорных гарантий 1978 г.; Правила регулирования договорных отношений 1979 г. и др.
Отграничение правовых обычаев от обыкновений не всегда просто осуществить, тем более что обыкновения в ходе их применения зачастую перерастают в обычаи. Кроме того, в праве каждой страны существует свой специфический подход как к определению обычая в качестве правовой нормы, так и к вопросу о границе между обычаем и обыкновением. Достаточно сказать, например, что в Испании и Ираке ИНКОТЕРМС имеют силу закона, а во Франции и Германии квалифицируются как международный торговый обычай. В свою очередь, Указом Президента Украины от 4 октября 1994 г. установлено, что при заключении субъектами предпринимательской деятельности Украины договоров, в том числе внешнеэкономических контрактов, предметом которых являются товары (работы, услуги), применяются правила ИНКОТЕРМС.
Огромное значение в современном международном деловом обороте имеют типовые договоры, или так называемые формуляры. Их условия заранее вырабатываются крупной компанией или производственным объединением, которое господствует на рынке соответствующего товара или услуги, и предлагаются иностранному контрагенту для подписания. При этом последний довольно часто не имеет возможности ни изменять, ни даже обсуждать предлагаемые условия. Такая ситуация наиболее типична в тех сферах, где существует фактическая или юридическая монополия крупных транснациональных корпораций.
В современном гражданском праве западных стран прослеживается тенденция придания типовым договорам нормативного значения. Поэтому, хотя формуляры строго юридически и не являются источниками права, но по существу в некоторых отношениях, в которых участвуют соответствующие организации, они заменяют нормы действующего законодательства, а их положениям придается сила норм торговых обычаев или обычаев делового оборота.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.
Продолжение на ЛитРес
Читайте также
1.1. Особенности международных транспортных обязательств и их место в системе международного частного права
1.1. Особенности международных транспортных обязательств и их место в системе международного частного права Как известно из теории международного частного права, к отношениям, регулируемым данной отраслью права, относятся частноправовые или гражданско-правовые (в
Тема 1 ОБЩИЕ ПОНЯТИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА
Тема 1 ОБЩИЕ ПОНЯТИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА Менеджер – наемный управленец, начальник! Если у вас нет ни одного подчиненного – вы не менеджер, а максимум специалист! Денис Шевчук 1.1. Предмет и система международного частного права Вопрос о предмете и системе МЧП
1.1. Предмет и система международного частного права
1.1. Предмет и система международного частного права Вопрос о предмете и системе МЧП является одним из наиболее сложных и запутанных в современной правовой доктрине. Количество и содержание точек зрения, выдвинутых по этому поводу различными отечественными и зарубежными
Тема 2 ИСТОЧНИКИ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА
Тема 2 ИСТОЧНИКИ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА 2.1. Виды и соотношение источников международного частного права В настоящее время под источниками права в юридико-техническом смысле в общей теории права, как правило, понимается совокупность форм и средств внешнего
2.1. Виды и соотношение источников международного частного права
2.1. Виды и соотношение источников международного частного права В настоящее время под источниками права в юридико-техническом смысле в общей теории права, как правило, понимается совокупность форм и средств внешнего выражения и закрепления правовых норм. Другими
2. СООТНОШЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ПУБЛИЧНОГО И ЧАСТНОГО ПРАВА
2. СООТНОШЕНИЕ МЕЖДУНАРОДНОГО ПУБЛИЧНОГО И ЧАСТНОГО ПРАВА Международное публичное право и международное частное право тесно связаны между собой. Международное публичное право представляет собой самостоятельную правовую систему. Нормы международного публичного и
11.1 Понятие регулятора общественных отношений. Нормативные и ненормативные регуляторы
11.1 Понятие регулятора общественных отношений. Нормативные и ненормативные регуляторы В любом обществе исторически складывается и действует система социальных регуляторов, которые в совокупности оказывают воздействие на развитие общественных отношений, на поведение
1. ПОНЯТИЕ И ПРЕДМЕТ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА
1. ПОНЯТИЕ И ПРЕДМЕТ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА Международное частное право (МЧП) – это совокупность материальных и коллизионных норм, регулирующих гражданско-правовые отношения в широком смысле слова с иностранным элементом, а также порядок разрешения споров по
2. СИСТЕМА МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА
2. СИСТЕМА МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА Система МЧП схожа с системой гражданского права. Она состоит из Общей и Особенной частей.Общая часть включает в себя:• определения основных понятий этой правовой дисциплины (понятие, предмет, история развития МЧП);• состав и
3. ДВОЙСТВЕННЫЙ ХАРАКТЕР МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА И ЕГО МЕТОДЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ
3. ДВОЙСТВЕННЫЙ ХАРАКТЕР МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА И ЕГО МЕТОДЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ Двойственный характер МЧП обусловлен различными факторами.Прежде всего, в МЧП входят материальные и коллизионные нормы. Поэтому в МЧП можно выделить два основных метода
4. ПРЕДПОСЫЛКИ ВОЗНИКНОВЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА, ЕГО ОСНОВНЫЕ ТЕОРИИ
4. ПРЕДПОСЫЛКИ ВОЗНИКНОВЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА, ЕГО ОСНОВНЫЕ ТЕОРИИ Термин «международное частное право» появился в 1834 г. и стал широко применяться с того времени, когда член Верховного суда США Д. Стори употребил его в своем труде «Комментарии к
5. МЕЖДУНАРОДНОЕ ЧАСТНОЕ ПРАВО В РОССИИ, СОВЕТСКАЯ ДОКТРИНА МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА
5. МЕЖДУНАРОДНОЕ ЧАСТНОЕ ПРАВО В РОССИИ, СОВЕТСКАЯ ДОКТРИНА МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА Развитие научных изысканий в области МЧП в дореволюционной России можно отнести ко второй половине XIX в. В широкий научный оборот термин «МЧП» ввел Н. П. Иванов, употребив его в
6. ИСТОЧНИКИ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА
6. ИСТОЧНИКИ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА В МЧП источниками правового регулирования выступают: международные договоры (конвенции, договоры и соглашения); национальное право (национальное законодательство и другие источники национально-правового регулирования);
13. КЛАССИФИКАЦИЯ ФИЗИЧЕСКИХ ЛИЦ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА
13. КЛАССИФИКАЦИЯ ФИЗИЧЕСКИХ ЛИЦ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА Группы физических лиц, участвующих в гражданско-правовых отношениях с иностранным элементом:• граждане РФ;• иностранцы.Иностранцы – все физические лица, не принадлежащие к гражданам РФ,
18. КЛАССИФИКАЦИЯ ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА
18. КЛАССИФИКАЦИЯ ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ЧАСТНОГО ПРАВА Искусственные образования, действующие в качестве самостоятельных субъектов права, называются юридическими («моральными», «фиктивными») лицами. Они создаются для быстрой и эффективной
Источники регулирования наследственных отношений
Абраменков Михаил Сергеевич, заместитель главного редактора журнала «Наследственное право», кандидат юридических наук.
В статье автор рассматривает вопрос о видах и системе источников правовых норм о наследовании, а также формулирует проблему источников регулирования наследственных отношений в широком смысле.
Статья Л.П. Ануфриевой «Соотношение международного публичного и международного частного права» включена в информационный банк согласно публикации — «Журнал российского права», 2001, N 5.
См.: Ануфриева Л.П. Соотношение международного публичного и международного частного права (сравнительное исследование правовых категорий): Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 2004. С. 13 — 14.
Нормы отечественного наследственного права закрепляются в его системно организованных источниках, среди которых можно выделить следующие.
2. Международные договоры Российской Федерации составляют один из компонентов отечественной правовой системы согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ. Как указано в ст. 2 Федерального закона от 15.07.1995 N 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации» (в ред. от 12.03.2014), под международным договором Российской Федерации надлежит понимать международное соглашение, заключенное Российской Федерацией с иностранным государством (или государствами), с международной организацией либо с иным образованием, обладающим правом заключать международные договоры, в письменной форме и регулируемое международным правом независимо от того, содержится такое соглашение в одном документе или в нескольких связанных между собой документах, а также независимо от его конкретного наименования (например, конвенция, пакт, соглашение и т.п.). По общему правилу положения международного договора РФ имеют приоритет над положениями федерального закона, принятого по тому же вопросу, что и международный договор (такой договор ратифицируется в форме федерального закона).
Положения международных соглашений имеют исключительно важное значение, в частности, для регулирования наследственных отношений, связанных с несколькими национальными правовыми системами. Основу международного регулирования таких отношений, безусловно, составляют нормы, закрепленные в договорах о правовой помощи по гражданским, семейным и торговым делам с участием России — как многосторонние, так и двусторонние. К числу первых следует отнести прежде всего Конвенцию о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г. (далее — Конвенция), заключенную в Минске, в редакции Протокола от 28 марта 1997 г., совершенного в Москве. Конвенция применяется в отношении тех дел о международном наследовании, которые затрагивают правопорядки России и иных государств — участников СНГ при отсутствии между ними соответствующего двустороннего договора. Конвенция содержит целостную систему правил, посвященных регламентации наследственных отношений международного характера, и на ее примере мы можем увидеть общую модель регулирования т.н. «международного наследования» в соглашениях о правовой помощи.
Прежде всего, в ее ст. 44 установлен принцип равенства, согласно которому граждане каждой из Договаривающихся Сторон могут наследовать на территориях других Договаривающихся Сторон имущество или права по закону или по завещанию на равных условиях и в том же объеме, как и граждане данной Договаривающейся Стороны. Компетенция по наследственным делам, в том числе по спорам, возникающим в связи с рассмотрением таких дел, распределяется между компетентными органами государства, на территории которого умерший имел место жительства в момент смерти — в отношении наследования движимого имущества, и того государства, в котором находится недвижимое имущество — в отношении перехода данного имущества по наследству ( ст. 48 Конвенции). Консульские учреждения каждой из Договаривающихся Сторон компетентны представлять (за исключением права на отказ от наследства) без специальной доверенности в учреждениях других Договаривающихся Сторон граждан своего государства, если они отсутствуют или не назначили представителя ( ст. 49 Конвенции).
В отношении права, применимого к наследованию, Конвенция закрепляет два наследственных статута — наследование движимости подчиняется закону страны, на территории которой умерший имел домицилий в момент смерти, недвижимое же имущество наследуется по праву той страны, на территории которой оно расположено ( ст. 45 Конвенции). Специальному регулированию подвергся также вопрос о праве, применимом к форме завещания и завещательной дееспособности: способность лица к составлению и отмене завещания, а также форма завещания и его отмены определяются по праву той страны, где завещатель имел место жительства в момент составления акта. Однако завещание или его отмена не могут быть признаны недействительными вследствие несоблюдения формы, если последняя удовлетворяет требованиям права места его составления ( ст. 47 Конвенции).
Относительно мер по охране наследственного имущества и управлению им Конвенция содержит следующие положения. Прежде всего, компетентные учреждения стран-участниц принимают в соответствии со своим законодательством меры, необходимые для обеспечения охраны наследства, оставленного на их территориях гражданами других Договаривающихся Сторон, или для управления им. О принятых мерах безотлагательно уведомляется дипломатическое представительство или консульское учреждение Договаривающейся Стороны, гражданином которой является наследодатель. Указанное представительство или учреждение может принимать участие в осуществлении этих мер. По ходатайству учреждения юстиции, компетентного вести производство по делу о наследовании, а также дипломатического представительства или консульского учреждения данные меры могут быть изменены, отменены или отложены ( ст. 50 Конвенции).
Не обойден вниманием в Конвенции и вопрос о выморочном имуществе. Согласно ст. 46 рассматриваемого международного соглашения в случае, если по законодательству Договаривающейся Стороны, подлежащему применению при наследовании, наследником является государство, то движимое наследственное имущество переходит Договаривающейся Стороне, гражданином которой является наследодатель в момент смерти, а недвижимое наследственное имущество переходит Договаривающейся Стороне, на территории которой оно находится. Из текста данной нормы видно, что переход безнаследного имущества к государству безоговорочно квалифицируется как наследование. Результат действия указанных положений будет различаться в зависимости от состава наследственной массы.
См.: Абраменков М.С. Проблема выморочного имущества в международных наследственных отношениях // Государство и право. 2010. N 9. С. 96.
Подробно см.: Блинкова Е.В. Система гражданского законодательства : общие и частные вопросы // Юрист. 2005. N 5. С. 11 — 13.
4. Иные правовые акты. В п. 2 ст. 1110 ГК РФ указано, что в случаях, предусмотренных законом, отношения по наследованию могут регламентироваться иными правовыми актами. В их числе необходимо назвать: 1) указы Президента РФ — например, Указ от 16.05.1997 N 485 «О гарантиях собственникам объектов недвижимости в приобретении в собственность земельных участков под этими объектами»; 2) постановления Правительства РФ — в частности, Постановление от 27.05.2002 N 351 «Об утверждении Правил совершения завещательных распоряжений правами на денежные средства в банках».
5. Представляется вполне допустимым в современных условиях говорить о том, что в числе юридических регуляторов наследственных отношений в России следует указывать обычай. Согласно ст. 5 ГК РФ обычаем признается сложившееся и широко применяемое в какой-либо области предпринимательской или иной деятельности, не предусмотренное законодательством правило поведения, независимо от того, зафиксировано ли оно в каком-либо документе. В нашем наследственном праве отсылка к обычаю содержится в ст. 1169 ГК РФ, которая указывает, что наследник, проживавший на день открытия наследства совместно с наследодателем, имеет при разделе наследства преимущественное право на получение в счет своей наследственной доли предметов обычной домашней обстановки и обихода (выделено авторами. — М.А.). Судебная практика уже длительное время исходит из того, что спор между наследниками по вопросу о включении имущества в состав таких предметов разрешается судом с учетом конкретных обстоятельств дела (в частности, их использования для обычных повседневных бытовых нужд исходя из уровня жизни наследодателя), а также местных обычаев.
Исключительно важная роль в обеспечении правильного и единообразного применения норм наследственного права отводится разъяснениям высших судебных инстанций РФ, содержащимся в актах Конституционного Суда РФ (см., например, Постановление от 13.12.2001 N 16-П), Верховного Суда РФ (см., например, Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 N 9 «О судебной практике по делам о наследовании») и Высшего Арбитражного Суда РФ (см., например, Постановление Пленума Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 04.12.2000 N 33/14 «О некоторых вопросах практики рассмотрения споров, связанных с обращением векселей»), хотя они и не относятся к источникам наследственного права в строгом смысле слова, будучи актами интерпретационными (актами толкования права).
В то же время нельзя не отметить, что даже высшие судебные инстанции порой выходят за пределы своих полномочий и на деле становятся творцами новых правовых норм. С одной стороны, само по себе это не всегда плохо — как известно, право «не успевает» за жизнью и правоприменителям волей-неволей приходится восполнять лакуны в регулировании постоянно развивающихся общественных отношений. С другой стороны, нам известны случаи, когда позиция высших судов в вопросе толкования наследственного закона является совершенно неверной.
См., например: Журавлев И.В. Наследственные права иждивенцев : современное регулирование // Наследственное право. 2014. N 2. С. 13.
См.: Блинков О.Е. Российский наследственный закон : новое толкование от Верховного Суда Российской Федерации // Наследственное право. 2012. N 3. С. 4.
Казалось бы, на этом нам следует завершить изложение предмета нашего размышления — мы рассказали о том, какова система источников установленных государством правовых норм, регулирующих наследственные отношения, выстроили их систему и иерархию, даже обратили внимание на некоторые спорные моменты. Но на самом деле не все так просто.
Как известно, гражданское право — это прежде всего пространство свободы целеполагания и определения вектора приложения активности индивидов и коллективов в удовлетворении собственных потребностей. Участники гражданского оборота в значительной мере сами определяют, что и как им следует или не следует делать, реализуя свою свободную волю. Поступая таким образом, они могут сами для себя создавать правила поведения — эти правила не будут по своей природе нормами гражданского права в объективном смысле, но вовсе не признавать за ними регулятивного характера было бы, безусловно, контрпродуктивно. На наш взгляд, индивидуальные акты, посредством которых лицо изъявляет свою волю — единолично ли, совместно ли с иными субъектами — также должны считаться источниками регулирования гражданских отношений. Сказанное в полной мере относится и к отношениям по наследованию.
См. подробнее: Сараев А.Г. Институт условных завещаний в гражданском праве России и зарубежных стран. М.: Юрлитинформ, 2015. С. 63 — 66.
См., в частности: Белов В.А. Гражданское право: Учебник. М.: Юрайт, 2012. Т. 3: Особенная часть. Абсолютные гражданско-правовые формы. С. 975.
Таким образом, регулирование отношений по наследованию проявляется в двух аспектах. С одной стороны, государство издает общеобязательные для всех правила, эти отношения регламентирующие и закрепляемые в особых внешних формах (источниках наследственного права в объективном смысле). С другой стороны, наследственное преемство регулируется и теми правилами, которые устанавливаются самими субъектами гражданского оборота посредством учинения ими особых индивидуальных актов частной воли — завещаний. И такие акты тоже должны считаться источниками регулирования наследования.
1. Абраменков М.С. Проблема выморочного имущества в международных наследственных отношениях // Государство и право. 2010. N 9. С. 91 — 96.
Статья Л.П. Ануфриевой «Соотношение международного публичного и международного частного права» включена в информационный банк согласно публикации — «Журнал российского права», 2001, N 5.
2. Ануфриева Л.П. Соотношение международного публичного и международного частного права (сравнительное исследование правовых категорий): Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 2004. С. 56.
3. Белов В.А. Гражданское право: Учебник. М.: Юрайт, 2012. Т. 3. Особенная часть: Абсолютные гражданско-правовые формы. С. 1189.
4. Блинков О.Е. Российский наследственный закон : новое толкование от Верховного Суда Российской Федерации // Наследственное право. 2012. N 3. С. 3 — 4.
5. Блинкова Е.В. Система гражданского законодательства : общие и частные вопросы // Юрист. 2005. N 5. С. 11 — 13.
6. Журавлев И.В. Наследственные права иждивенцев : современное регулирование // Наследственное право. 2014. N 2. С. 12 — 17.
7. Сараев А.Г. Институт условных завещаний в гражданском праве России и зарубежных стран. М.: Юрлитинформ, 2015. С. 200.