depositum в римском праве

Реальные договоры: договор хранения

Хранение или поклажа (depositum) — договор, в соответствии с которым одна сторона (поклажеприниматель, депозитарий) получала от другой стороны (поклажедателя, депонента) индивидуально-определенную вещь и обязывалась безвозмездно хранить ее в течение определенного срока или до востребования и по окончании хранения возвратить ее в целости и сохранности стороне, передавшей вещь на хранение.

Договор хранения — реальный контракт, обязательственные отношения возникали с момента передачи вещи. Поскольку предметом договора являлась индивидуально-определенная вещь, эта же вещь по окончании договора хранения должна была быть возвращена поклажедателю.

Характерные признаки договора хранения:

Хранение — безвозмездный договор, поэтому поклажеприниматель обязан хранить вещь как обычный человек и не должен принимать каких-либо специальных мер, если последние не предусмотрены в договоре. Отсюда, поклажеприниматель не нес ответственности за вред, если в его действиях была легкая небрежность. Однако если в действиях поклажепринимателя усматривалась грубая небрежность или умысел, он нес ответственность за вред, причиненный поклажедателю.

Исключение из этого правила имело место в двух случаях:

В последнем случае ответственность хранителя повышалась, и он отвечал перед поклажедателем в двойном размере. В данном примере, как говорил Ульпиан, поклажедатель не имел возможности выбирать себе поклажепринимателя, исходя из наименьшего риска для себя.

Как и при договоре ссуды, из хранения вытекало требование поклажедателя о возврате вещи, защищаемое прямым иском actio depositi direkta. Поклажеприниматель, не возвращавший вещь, подвергался бесчестию.

Если же поклажедатель при передаче вещи на хранение виновным образом причинял убытки поклажепринимателю, не знавшему о пороках вещи, то последнему предъявлялся иск о взыскании с поклажедателя убытков (actio depositi contraria).

Существовали следующие дополнительные варианты договора хранения:

Источник

Отдельные виды договоров и квазиконтракты

8.4.3. Договор хранения или поклажи (depositum)

Определение

Если отданная банщику на сохранение одежда погибла, то различаются два случая: если за сохранение не было вознаграждения, то хранитель несет ответственность по договору depositum и должен за dolus; если же хранитель получил вознаграждение, он отвечает по договору найма.

Из этих отрывков источников можно предварительно установить, что под именем depositum, поклажи, разумеется договор, по которому одна сторона (депонент, поклажедатель) передает другой стороне (депозитарию, поклажепринимателю) вещь для безвозмездного хранения.

Отличительные признаки

Отличительные признаки, характеризующие договор depositum, сводятся к следующим.

Не требуется, чтобы поклажедатель был собственником отдаваемой на хранение вещи: можно заключить depositum и в отношении чужой вещи (например, находящейся у данного лица на сервитутном праве, по договору ссуды, в качестве заклада и т.д.). Марцелл (D. 16. 3. 1. 39) считает, что даже разбойник или вор, отдавшие краденые вещи на хранение, recte depositi acturos: они также заинтересованы в хранении вещей (кстати, заинтересован в этом и собственник, которому придется в дальнейшем отбирать свои вещи от вора).

Нормально предметом договора хранения (как и предметом ссуды) является вещь индивидуально определенная. Однако в римском праве допустили также и договоры о хранении вещей, определенных родовыми признаками; но передачу на хранение таких вещей нельзя признать соответствующей характеру данного договора: недаром depositum вещей, определенных родовыми признаками, обозначается как depositum irregulare, т.е. не обычный, не нормальный вид договора, а какой-то особый, чрезвычайный (см. п. 8.4.3.).

Вещь может быть передана по договору depositum или на определенный срок, или до востребования. Включение в договор срока хранения несущественно.

Таким образом, договор depositum (нормальный) является реальным контрактом, по которому лицо, получившее от другого лица индивидуально определенную вещь, обязуется безвозмездно хранить ее в течение определенного срока или до востребования и по окончании хранения возвратить в целости и сохранности лицу, передавшему вещь на хранение.

Характеристика обязательства из depositum

Формула, что поклажеприниматель custodiam non praestat, правильно толкуется в том смысле, что, поскольку поклажеприниматель не извлекает из этого договора никакой для себя выгоды, хранит вещь безвозмездно, он вправе ограничиваться более элементарными мерами, хранить вещь, как это делают обычные, заурядные люди, а также должен принимать те меры, какие могут быть предусмотрены в договоре; принимать какие-либо специальные, более сложные меры для охраны вещи депозитарий не обязан. Он должен хранить вещь как обыкновенный средний хозяин. Это значит, что поклажеприниматель отвечает, если в его действиях, во всем его отношении к вещи проявлен dolus или culpa lata, и не отвечает, если его можно упрекнуть только в culpa levis (легкой вине).

Связь пределов ответственности поклажепринимателя с принципом безвозмездности договора поклажи, отмеченная выше, нередко приводится римскими юристами в объяснение того, что поклажеприниматель не отвечает за culpa levis. Особенно подробно и ярко говорит на эту тему Гай: «Если тот, кому мы отдали на хранение какую-нибудь вещь, утратит ее neglegenter, т.е. по небрежности, он не будет нести за это ответственности (securus est)». Гай мотивирует это так: «Quia enim non sua gratia accipit, sed eius, a quo accipit, in eo solo tenetur, si quid dolo perierit: neglegentiae vero nomine ideo non tenetur, quia qui neglegenti amico rem custodiendam committit, de se queri debet; magnam tamen neglegentiam placuit in doli crimen cadere» (D. 44. 7. 1. 5).

Юрист говорит: так как поклажеприниматель принимает вещь не в своем интересе, а в интересе того, от кого он эту вещь получил, то он и ответственность несет только в пределах dolus, т.е. если вещь погибает вследствие его dolus; за небрежность он не отвечает, так как лицо, доверяющее хранение вещи небрежному другу, должно пенять на себя; впрочем, грубую небрежность принято ставить наравне с dolus.

Этим отрывком из сочинений Гая, таким образом, прямо подтверждается тот принцип, что именно ввиду безвозмездности договора хранения поклажеприниматель не отвечает за особо внимательное, тщательное отношение к вещи; в этом смысле он custodiam nоn рrаеstat; он не должен лишь намеренно причинять вред поклажедателю (это ответственность за dolus) и не должен допускать грубой небрежности, culpa lata (эта категория dolo comparatur, и за нее поклажеприниматель также отвечает).

Этими историческими корнями depositum, быть может, объясняется та особенность acta depositi directa, что присуждение по этому иску (в случаях обращения с вещью не в соответствии с договором, например, в случае пользования вещью, принятой на хранение, а также в случае виновного невозвращения вещи) влечет для депозитария бесчестье (infamia, см. выше п. 3.1.8.). Это, быть может, отголосок более старых времен, когда данное обязательство было еще не договорным, а деликтным, когда за нарушение доверия возлагалась ответственность по actio poenalis (штрафной иск): этим имелось в виду лучше обеспечить возврат вещи.

Смежные договоры

Ограниченная ответственность хранителя могла оказаться неудобной по обстоятельствам конкретного случая (особая ценность и важность отдаваемого на хранение имущества и т.д.). Отдающий вещь на хранение мог быть заинтересован в установлении более совершенных форм и методов хранения и более строгой ответственности хранителя. Для этой цели в его распоряжении были две правовые формы: он мог передать вещь на платное хранение, для чего заключить договор locatio-conductio (п. 8.5.3.), или же мог прибегнуть к договору поручения, mandatum (п. 8.5.7.), который, хотя и был безвозмездным, но в силу своеобразного понимания отношения обязывал лицо, принимающее на себя поручение, проявлять особую тщательность и заботливость при его исполнении: Ульпиан говорит, что plenius fuit mandatum habens et custodiae legem, т.е. договор мандата (в подобного рода случаях) был полнее, он включал в себя и условие отвечать за custodia, за тщательное сохранение вещи (D. 36. 3. 1. 19).

Обязанность личного хранения

По общему правилу поклажеприниматель обязан исполнять договор лично, т.е. лично хранить вещь. Только в исключительных случаях, когда того требуют особые обстоятельства дела, допускается передача поклажепринимателем хранения вещи другому лицу, но все-таки под личной ответственностью поклажепринимателя (в этом случае поклаже-приниматель обязан передать поклажедателю свои иски против третьего лица, D. 16. 3. 16).

Возвращение вещи

По окончании хранения поклаже-приниматель обязан возвратить вещь и все доходы, полученные от нее за время хранения (D. 16. 3. 1. 24).

По общему правилу вещь возвращается там, где она находится; следовательно, расходы, связанные с доставлением вещи к поклажедателю, ложатся на него самого. Но это правило ограничено условием: если вещь оказалась в данном месте sine dolo malo (без злого умысла) поклажепринимателя (D. 16. 3. 12. 1). Отсюда напрашивается вывод: если депозитарий dolo (или вследствие culpa lata) перевез принятую на хранение вещь в другое место, он должен ее сдать обратно там, где принимал.

Actio depositi contraria

Обязанность поклажедателя, как уже отмечено выше, является случайно привходящей в отдельных случаях, а потому для поклажепринимателя не было создано основного (прямого) иска, а давалась actio depositi contraria. С помощью этого иска поклажеприниматель ищет с поклажедателя свои убытки, какие могут возникнуть вследствие того, что поклажедатель передал на хранение предмет, так или иначе причинивший вред поклажепринимателю, было ли то сделано поклажедателем намеренно, или по его небрежности. Другими словами, если поклажедатель не предусмотрел угрожающей поклажепринимателю опасности, какую хороший хозяин предусмотрел бы, источники мотивируют такую ответственность поклажедателя тем, что поклажеприниматель принимает вещь не в своем интересе, а в интересе поклажедателя (D. 47. 2. 62. 5). Actio depositi contraria служит для принимателя также средством получить с поклажедателя на вознаграждение за те издержки на вещь, которые произведены по прямому указанию поклажедателя или являются, по существу, необходимыми издержками (например, прокорм принятых на хранение рабов, животных, D. 16. 3. 23). Необходимые издержки не должны ложиться на поклажепринимателя потому, что ему не принадлежит право пользоваться этими вещами.

Что касается издержек не необходимых, а только полезных, хозяйственно целесообразных, то вопрос об их возмещении является спорным; во всяком случае, в источниках нет прямого указания, что поклажеприниматель может переложить такие издержки на поклажедателя.

Depositum miserabile

Некоторые случаи поклажи имеют настолько своеобразные черты, что должны быть выделены в качестве специальных разновидностей этого контракта.

Ульпиан, комментируя это место преторского эдикта, объясняет и оправдывает выделение таких особых случаев тем, что здесь поклажедатель доверяет свои вещи другому лицу не по своему желанию, а в силу необходимости, и в связи с этим не тогда, когда признает нужным, а внезапно. Когда поклажедатель при нормальных условиях отдает кому-то вещь, а тот потом ее не возвращает, то надо принять во внимание, что поклажедатель сам выбрал себе контрагента (fidem elegit) и должен отчасти пенять на себя. Когда приходится устраивать свои вещи где-то в минуту тяжелой опасности, выбирать наиболее подходящего поклажепринимателя, проявить должную осторожность и тщательность в выборе некогда: приходится отдавать вещи кому удастся. Таким образом, ни в каком легкомыслии или незнании людей упрекать поклажедателя в этом случае нельзя. С другой стороны, тем тяжелее вероломство поклажепринимателя, не возвращающего вещь, отданную ему вследствие крайней необходимости (crescit perfidiae crimen, возрастает вина вероломства). Естественно, что для поклажепринимателя была установлена в этих случаях повышенная ответственность (D. 16. 3. 1. 1-4).

Эту норму нужно поставить в связь с отмеченной выше особенностью иска о возврате вещи, отданной на хранение, а именно, что поклажеприниматель, который довел до того, что его приходится принуждать к возврату принятой на хранение вещи, подвергается infamia: передача вещей на хранение основана на доверии, оказываемом поклажедателем поклажепринимателю. Уклоняясь от возвращения принятой вещи, поклажеприниматель нарушает это доверие, fides, а это бесчестит человека.

Вероломный хранитель нарушает нравственные обязанности, а тем самым и связанные с ними религиозные требования; поэтому такое вероломство влечет за собой infamia. Тем более суровый отпор должно было встретить лицо, принимающее чужие вещи на хранение в минуту несчастья или опасности для поклажедателя и затем отказом вернуть вещь вынуждающее его обращаться за судебной защитой.

Затруднительное положение, в котором находился поклажедатель, и обязанность свято хранить оказанное доверие, лежавшая на поклажепринимателе, сказывались еще на той процессуальной особенности, что (и при обычном depositum) против actio depositi directa нельзя было ни предъявлять к зачету какие-либо встречные требования, ни задерживать возврат вещи до удовлетворения каких-либо претензий (ius retentionis) (С. 4. 34. 1. 11). К тому же право собственности депонента, по установившимся взглядам, должно было стоять выше обязательственных требований хранителя.

Depositum irregulare

Специальную разновидность договора поклажи составляет так называемый depositum irregulare (необычная, ненормальная поклажа). Предметом поклажи в собственном смысле являются вещи индивидуально определенные; обязанность поклажепринимателя состоит в том, чтобы хранить вещь, а по окончании срока хранения возвратить ту же самую вещь.

Допускалась, однако, возможность отдачи на хранение также денег и других вещей, определяемых родовыми признаками. Если эти вещи передавались в особом хранилище (ящике, шкатулке и т.п.), они тем самым получали индивидуализацию, и тогда никакого своеобразия контракта depositum в этом не было. Если же заменимые вещи отдавались поклажепринимателю без какого-либо их обособления в некоторое целое, получающее значение индивидуально определенной вещи, а непосредственно, то в результате их смешения с однородными вещами поклажепринимателя полученные заменимые вещи становились предметом права собственности поклажепринимателя; на последнего в связи с заменимостью принятых вещей возлагалась в таких случаях обязанность возвратить не те же самые вещи, какие были поклажепринимателем получены, а только такое же количество вещей такого же рода, какие были получены. Эта разновидность поклажи и носит название depositum irregulare, поклажа «не по правилам», «не обычно совершаемая», а особая, исключительная.

Depositum irregulare по внешности имеет много общего с договором займа: одинаковый предмет договора (заменимые вещи), переход права собственности на переданные вещи к лицу, получившему их, и вытекающее отсюда перенесение на получателя вещей риска случайной гибели этих вещей, а также обязанность возврата не полученных вещей, а только такого же количества вещей такого же рода. При всем этом внешнем сходстве контрактов depositum irregulare и mutuum между тем и другим контрактом остается существенная разница. Цель договора займа заключается в том, чтобы удовлетворить хозяйственную потребность заемщика, т.е. лица, получающего деньги или иные заменимые вещи. При иррегулярной поклаже хозяйственное назначение и цель договора прямо противоположны: услугу оказывает принимающий деньги или иные заменимые вещи.

Договор поклажи денежной суммы с обязательством вернуть не idem, a tantundem, знают классические юристы Папиниан (D. 16. 3. 25), Павел (D. 16. 3. 26. 1) и др. Передача денег не взаймы, а в поклажу у юриста Сцеволы выражается так: Viginti quinque nummorum, quos apud me esse voluisti (25 нуммов, которые ты пожелал оставить у меня) (D. 16. 3. 28).

Выделение depositum irregulare в особую разновидность сделки, отличную от займа, сказывалось в некоторых специальных нормах римского права. Так, проценты, установленные не в форме стипуляции, а неформальным соглашением, а также проценты за просрочку могли взыскиваться только при depositum irregulare, но не при займе (D. 16. 3. 25. 1; 26. 1; 28. 29. 1).

Другое различие в регламентации: присуждение по actio depositi directa при depositum irregulare, как и при обыкновенном depositum, сопровождалось для ответчика бесчестьем (infamia); при mutuum этого последствия не было (применялась лишь sponsio tertiae partis, стипуляционное обязательство уплатить третью часть суммы займа, как бы в виде неустойки).

Секвестрация

Особый вид поклажи представляет собой секвестрация. В этом случае договор заключается в том, что несколько лиц отдают на хранение вещь с тем условием, чтобы она была возвращена тому или другому, в зависимости от того, как сложатся в дальнейшем обстоятельства. Павел говорит:

В собственном смысле в качестве секвестра передается на хранение вещь, передаваемая несколькими лицами солидарно для хранения и возврата на определенных условиях.

На случай секвестрации преторский эдикт содержал даже специальный иск sequestraria depositi actio (этот иск назван, например, в Дигестах, 4. 3. 9. 3).

Секвестору может быть предоставлено право не только хранить имущество, но и управлять им; тогда он выступает не только в качестве поклажепринимателя, но и доверенного. Во всяком случае, поскольку секвестор держит вещь не на имя определенного поклажедателя, а на имя того или другого из нескольких лиц, за кем эта вещь будет признана, за секвестором признают юридическое владение вещью, ибо, если бы его считать за детентора (см. п. 5.2.2.), было бы неизвестно, от чьего же имени он держит вещь, и, следовательно, кто мог бы защитить фактическое обладание вещью от самоуправных посягательств на нее.

Передача вещи секвестору возможна не только по договору сторон, но и по определению суда.

Источник

ДОГОВОР ХРАНЕНИЯ ИЛИ ПОКЛАЖИ (DEPOSITUM)

1. Договором depositum называется реальный кон­тракт, по которому лицо, получившее от другого лица ин­дивидуально-определенную вещь (поклажепринимателъ, де­позитарий), обязуется безвозмездно хранить ее в течение определенного срока или до востребования и по окончании хранения возвратить в целости и сохранности лицу, пере­давшему вещь на хранение (поклажедателю, депоненту).

Характерные признаки этого договора сводятся к следующим.

Во-первых, depositum — контракт реальный: обяза­тельство из этого договора возникало посредством пере­дачи вещи: одно соглашение о том, что известное лицо обещает принять на хранение вещь другого лица, еще не устанавливало обязательства из договора хранения.

Во-вторых, как правило, предметом договора хране­ния (как и предметом ссуды) являлась вещь индивиду­ально-определенная. Однако в римском праве был допу­щен и договор о хранении вещей, определенных родо­выми признаками; но передачу на хранение таких вещей нельзя признать соответствующей характеру данного до­говора; недаром депозитум вещей, определенных родо­выми признаками, называют depositum irregulare, т.е. не

обычный, не нормальный вид договора, а особый, ис­ключительный.

Не требуется, чтобы поклажедатель был собственни­ком отдаваемой в поклажу вещи; можно отдать на хране­ние и чужую вещь (например, находящуюся у поклаже-дателя в пользовании, в закладе и т.п.). Но не может быть предметом договора хранения вещь, принадлежа­щая поклажепринимателю.

В-третьих, цель передачи вещи — хранение ее по-кла-жепринимателем. Поклажеприниматель не только не становился собственником вещи; он даже не являлся ее владельцем; он только держатель вещи на имя поклаже-дателя, не имеющий также и права пользоваться вещью.

В-четвертых, существенным признаком договора de­positum (отличающим его от договора найма) являлась безвозмездность.

В-пятых, вещь могла быть передана по этому дого­вору на определенный срок или до востребования; сле­довательно, включение в договор срока хранения не су­щественно.

В-шестых, по окончании срока хранения (а при бес­срочном договоре — по заявлению поклажедателя) вещь в соответствии с целью договора должна быть возвраще­на поклажедателю, притом (в случае обычного, нормаль­ного depositum) именно та индивидуальная вещь, которая была принята на хранение.

2. Договор хранения (подобно договору ссуды) не устанавливал равноценных, эквивалентных прав и обя­занностей для той и другой стороны (как то имело место, например, при договорах купли-продажи, найма имуще­ства и т.д.). Поскольку depositum характеризовался при­знаком бесплатности хранения, поклажеприниматель не имел такого же основного права требования к поклаже­дателю, каким являлось требование поклажедателя о воз­врате переданной на хранение вещи в целости. Но de­positum не являлся и таким последовательно односто­ронним договором, как заем, из которого иск получала только одна сторона — заимодавец.

Как и при договоре ссуды, из depositum вытекало основное требование поклажедателя о возврате вещи, защищаемое прямым иском — actio deposit! directa; и только в качестве случайного, возникающего при извест­ных обстоятельствах, давался иск поклажепринимателю, именуемый actio depositi contraria, с помощью которого поклажеприниматель мог взыскивать с поклажедателя убытки, если тот, давая вещь на хранение, виновным об­разом причинил убытки поклажепринимателю, не знав­шему о пороках переданной вещи.

3. Права и обязанности сторон. На поклажепринима-теле лежала обязанность хранить вещь в течение опреде­ленного времени, после чего вернуть поклажедателю;

это — главное, основное обязательство из договора de­positum. Безвозмездный характер хранения ослаблял тре­бования, предъявляемые к хранителю: про него говорят, что он «custodiam non praestat». Это выражение нельзя понимать в том смысле, что хранитель не отвечает за то, будет ли принятая вещь в сохранности или нет: посколь­ку хранитель вещи был обязан ее вернуть, и это его обя­зательство являлось юридическим, защищенным с помо­щью иска, очевидно, он не мог не отвечать за целость и сохранность вещи.

Формулу, что поклажеприниматель custodiam non praestat, следует толковать в том смысле, что, поскольку поклажеприниматель не извлекал из договора никакой для себя выгоды, хранил вещь безвозмездно, он был вправе ограничиваться более элементарными мерами, хранить вещь, как это делают обычные, заурядные люди, а также должен был принимать те меры, какие, быть мо­жет, предусмотрены в договоре. Принимать какие-либо специальные, более сложные меры для охраны вещи де­позитарий не обязан. Он должен хранить вещь, как обыкновенный средний хозяин. Другими словами, по­клажеприниматель отвечал, если в его действиях, во всем его отношении к вещи проявлен dolus (умысел) или culpa lata (грубая небрежность), но не отвечал, если его можно упрекнуть только в culpa levis (легкой вине).

Связь пределов ответственности поклажепринимате-ля с принципом безвозмездности договора поклажи, от­меченная выше, нередко приводилась римскими юри­стами в объяснение того, что поклажеприниматель не отвечает за culpa levis. Особенно подробно и ярко разъ­яснен этот вопрос Гаем. Гай писал, что если тот, кому мы отдали на хранение какую-нибудь вещь, утратит ее neglegenter, т.е. по небрежности, он не будет нести ответ­ственности за утрату. Свой ответ Гай так и мотивирует:

ввиду того, что поклажеприниматель принимает вещь не в своем интересе, а в интересе того, от кого он данную вещь получил, он несет ответственность только в преде­лах dolus, т.е., если вещь погибает вследствие его dolus;

за небрежность он не отвечает, так как лицо, доверяю­щее хранение своей вещи небрежному другу, должно пе­нять на себя; впрочем, грубую небрежность принято ста­вить наравне с dolus (D. 44. 7. 1.5).

Приведенный отрывок из сочинения Гая прямо под­тверждает тот принцип, что ввиду безвозмездности дого­вора поклажеприниматель не отвечал, если не был особо внимательным по отношению к вещи; он не должен был лишь намеренно причинять вред поклажедателю (это — ответственность за dolus) и не должен допускать грубой небрежности — culpa lata.

Употребленное Гаем выражение «передача вещи на хранение небрежному другу» отражает мельком древней­шую форму, служившую цели хранения. Договор покла­жи в качестве реального контракта является сравнитель­но поздней формой. Между тем, несомненно, и в более отдаленные периоды римской жизни случаи отдачи ве­щей на хранение должны были встречаться. Как же их оформляли юридически? Прямого юридического средст­ва для этой цели не было. Поэтому прибегали к гораздо более сильному средству, а именно: вещь передавалась тому, кто должен был ее хранить, на праве собственно­сти с обязанностью (основанной на fides, на честности) вернуть по истечении известного времени полученную вещь обратно. Так как подобного рода передача вещи в

собственность основана на полном доверии к получате­лю, то она называлась доверительной, фидуциарной; а так как такое доверие в подобного рода случаях чаще всего могло быть проявлено только в отношении близко­го знакомого, друга, то отсюда такая доверительная пере­дача вещи в собственность, направленная по существу на цель хранения, получила название fiducia cum amico. По­этому Гай в приведенном выше тексте и упоминает о «небрежном друге».

Указанными историческими корнями данного дого­вора, вероятно, объясняется та особенность actio deposit! directa, что присуждение по этому иску в случаях обра­щения с вещью не в соответствии с договором (напри­мер, в случае пользования вещью, принятой на хране­ние), а также в случае виновного невозвращения вещи влекло для хранителя бесчестье (infamia).

Здесь, быть может, сказывается отголосок более ста­рых времен, когда данное обязательство было еще не до­говорным, а деликтным, когда хранитель нес штрафную ответственность. Установлением строгой ответственности, выражающейся в бесчестье, сопровождавшем нарушение со стороны хранителя лежавшего на нем обязательства, имелось в виду вернее обеспечить возврат вещи.

По окончании хранения поклажеприниматель обязан был возвратить вещь, а также доходы от нее, если они получены были за время хранения.

4. Обязанность поклажедателя, как уже отмечено выше, являлась случайно привходящей в отдельных слу­чаях; поэтому для поклажепринимателя не было создано основного (прямого) иска, а давалась actio deposit! con-traria. С помощью этого иска поклажеприниматель искал с поклажедателя возможные убытки, а также вознаграж­дение на издержки на вещь, если они произведены по прямому указанию поклажедателя или по существу яв­ляются необходимыми издержками (например, прокорм принятых на хранение рабов, животных).

Необходимые издержки не должны были ложиться на поклажепринимателя, потому что ему не принадлежа-

ло право пользоваться принятыми на хранение вещами. Что касается издержек не необходимых, а только хозяй­ственно целесообразных, то вопрос об их возмещении является спорным.

5. Некоторые случаи поклажи имели настолько свое­образные черты, что их приходится выделить в качестве особых разновидностей этого контракта.

Так, иногда лицо вынуждено отдавать свои вещи в особо тяжелой обстановке (например, во время пожара, наводнения или иного бедствия либо опасности; так на­зываемая depositum miserabile, несчастная, горестная по­клажа). В преторском эдикте такие случаи были выделе­ны в том смысле, что поклажеприниматель, принявший вещь на хранение при особо тяжелых условиях в случае причинения ущерба поклажедателю, отвечал в двойном размере ущерба. Ульпиан (D. 16. 3. 1. 1—4), комментируя это место преторского эдикта, объясняет и оправдывает повышение ответственности тем, что в указанных слу­чаях поклажедатель вынужден был доверять свои вещи другому лицу внезапно. Когда поклажедатель при нор­мальных условиях отдает кому-то вещь, а тот потом ее не возвращает, то следует принять во внимание, что покла­жедатель сам выбрал себе хранителя и должен отчасти пенять на себя. Когда приходится устраивать свои вещи в минуту тяжелой опасности, некогда выбирать подхо­дящего хранителя, проявлять должную осмотрительность в выборе, приходится отдавать вещи кому удастся.

Таким образом, ни в каком легкомыслии, незнании людей и т.д. упрекать поклажедателя при depositum mis­erabile было нельзя. Тем тяжелее вероломство поклаже­принимателя, не возвращающего вещь, отданную ему вследствие крайней необходимости. Естественно, что в этих случаях была установлена повышенная ответствен­ность поклажепринимателя.

Специальную разновидность договора хранения со­ставляет так называемый depositum irregulare (необычная, ненормальная поклажа); так называлась отдача на хране­ние денег и других вещей, определенных родовыми при-

знаками. Если названные вещи передавались в особом хранилище (ящике, шкатулке и т.п.), они тем самым по­лучали индивидуализацию и тогда никакого своеобразия договора не было. Если же вещи, определенные родовыми признаками, отдавались поклажепринимателю без какого-либо их обособления в некоторое целое, получающее зна­чение индивидуально-определенной вещи, а непосред­ственно, то в результате смешения переданных вещей с однородными вещами поклажепринимателя полученные вещи становились предметом права собственности покла­жепринимателя, на которого возлагалась в таких случаях обязанность возвратить не те же самые вещи, какие им были получены, а только такое же количество вещей, та­кого же рода, какие были получены. Эта разновидность || договора и носит название depositum irregulare, т.е. deposi- r turn, не по правилам, не обычно совершаемый, а особый, [ исключительный. Depositum irregulare на первый взгляд L имеет много общего с договором займа: одинаковый предмет договора (вещи, определенные родовыми призна­ками), переход права собственности на переданные вещи к лицу, получившему их, и вытекающее отсюда перенесе­ние на получателя вещей риска их случайной гибели, на­конец, обязанность возврата не полученных вещей, а только такого же количества вещей такого же рода. При всем этом внешнем сходстве контрактов — depositum ir­regulare и mutuum — между ними остается существенная разница. Цель договора займа заключается в том, чтобы удовлетворить хозяйственную потребность заемщика, т.е. лица, получающего деньги или иные вещи, определенные родо­выми признаками. При иррегулярной поклаже хозяйственное назначение и цель договора — прямо противоположны; услугу оказывает принимающий деньги или иные вещи, определен­ные родовыми признаками.

Источник