государство является субъектом корпоративных отношений в первую очередь потому что

Государство является субъектом корпоративных отношений в первую очередь потому что

Внесение пакета акций ОАО “КПН” в уставный капитал ОАО “Коминефть” не соответствует положениям Указа Президента № 1403. Совершение данной сделки вне рамок указа также не предусматривалось действующим на тот момент законодательством. Отсюда следует, что недействительность сделки по передаче акций ОАО “КПН” в уставный капитал ОАО “Коминефть” является неоспоримой.

5. Статья 168 Гражданского кодекса РФ устанавливает, что сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Пункт 1 статьи 181 Гражданского кодекса РФ устанавливает, что иск о применении последствий недействительности ничтожной сделки может быть предъявлен в течение десяти лет со дня, когда началось ее исполнение. Таким образом, срок исковой давности по делу о признании недействительной сделки приватизации ОАО “КПН” к настоящему времени не истек.

Вопросы для самопроверки.

1. Может ли государство (как субъект корпоративных отношений) быть эффективным собственником?

2. Каким конкретным содержанием должно быть наполнено понятие эффективного собственника?

3. Каковы основные цели управления принадлежащими государству пакетами акций и государственным имуществом в целом?

4. В чем сущность института представителей государства в акционерных обществах?

5. Чем отличается институт доверительного управляющего от института представителя государства в акционерных компаниях?

Тестовое задание по теме.

Государство является субъектом корпоративных отношений в первую очередь потому, что:

1. Государство выполняет функцию по созданию условий для формирования и развития высокоэффективного рыночного хозяйства.

2. У государства есть пакет акций в акционерном обществе.

3. Государство заинтересовано в устойчивости компании, ее способности выплачивать налоги, создавать рабочие места, реализовать социальные преобразования.

Темы рефератов и докладов.

1. Цели управления принадлежащими государству пакетами акций.

2. Государство как эффективный собственник.

3. Пути совершенствования управления государственными пакетами акций.

4. Неэффективность института представителей государства в акционерных обществах.

5. Институт доверительного управления.

6. Институт управляющего, являющегося одновременно и партнером государства.

Источник

Соотношение вещных и корпоративных прав

В своем научно-познавательном очерке Е.А. Суханов выделил шесть признаков вещных отношений, главным образом вещных прав[1]. Используя эти признаки (отличительные черты) вещных прав, мы можем соотнести корпоративные отношения с вещными и сделать вывод об их сходстве и различиях. Однако существуют и иные точки зрения на признаки вещных прав, которые, в том числе, отрицают некоторые из выделенных Е.А. Сухановым[2]. Вместе с тем, позиция последнего представляется наиболее последовательной и полноценно раскрывающей многогранную природу вещных прав.

Во-первых, объектом вещных прав являются исключительно вещи, то есть предметы материального мира, которые можно физически осязать. В первую очередь к вещам относятся объекты недвижимости как по природе (ст. 130 Гражданского кодекса Российской Федерации, далее – ГК РФ)[3], так и по закону, а также иные осязаемые человеком объекты, в том числе наличные денежные средства и документарные ценные бумаги (ст. 128 ГК РФ). В отношении объекта корпоративных отношений возникает правовая неопределенность. С одной стороны, объектом права является то, по поводу чего возникают правоотношения[4], и в этом случае корпоративные права возникают в связи с принадлежностью участникам корпорации доли (акций, пая, вклада). Перечисленное выше не имеет физической формы и, в соответствии со ст. 128 ГК РФ, относится к группе имущественных прав в отношении доли (вклада, пая) и бездокументарным ценным бумагам применительно к акциям в акционерных обществах. Тот факт, что при учреждении корпоративной организации или включении в ее состав новых членов передается какое-либо имущество, в том числе вещи, не влечет у членов корпорации, внесших такое имущество, вещных прав: ни права собственности, ни иных вещных прав, которые в современной отечественной цивилистике именуются ограниченными правами[5]. При передаче имущества у вступающего в корпорацию лица прекращается вещное право, которое, в свою очередь, возникает у корпорации, тем самым формируя обособленное имущество юридического лица. Однако взамен утраченного права корпорация, словно чувствуя «долг» перед ущемленными в своих, пусть и добровольно, правах участников, предоставляет им имущественное право требования пропорционально размеру доли (пая, вклада, количеству акций) в уставном (складочном) капитале. С другой стороны, ввиду того, что участники корпорации имеют имущественное право требования, которое порождает иные корпоративные права, включая неимущественного характера, каждый член корпорации вправе требовать соблюдения его прав иными членами и органами юридического лица. В связи с корреляцией прав и обязанностей как в теории права[6], так и в российском конституционализме (ч. 3 ст. 17 Конституции Российской Федерации)[7], иные участники и органы юридического лица могут требовать исполнения и соблюдения принятых в корпорации решений в целях защиты и восстановления корпоративных прав кого-либо из участников. В таком случае, объект – это то, на что направлены права, а в корпоративных отношениях – поведение обязанного субъекта (члена, группы членов или органов корпорации). Дилемма, при которой до сих пор остается открытым опрос об объекте права, непосредственно проявляется в корпоративных отношениях. Несмотря на это, можно с очевидностью утверждать, что в любом случае объекты вещных и корпоративных отношений не совпадают.

Третий и четвертый признаки вещных прав подлежат совместному рассмотрению, потому что соотносятся друг с другом как причина и следствие. Вещные отношения опосредуют юридическое господство лица над вещью. Подлежит ли такая формулировка интерпретации применительно к корпоративным отношениям? В данном случае необходимо разобраться с тем, насколько соответствует правовой природе корпоративных отношений тезис, согласно которому субъект корпоративных отношений, в первую очередь участник корпорации, приобретает господство над долей участия (акциями). Думается, что на этот вопрос следует дать отрицательный ответ. Вещное право предоставляет лицу, наделенному им, способность без привлечения третьих лиц использовать принадлежащую ему вещь. Другими словами, такой управомоченный субъект может реализовать свой интерес посредством вещи независимо от совершения иными лицами каких-либо действий[10]. В свою очередь, в корпоративных отношениях участник (член) корпорации реализует свои права через предъявления требования к остальным участникам или органам корпорации, то есть удовлетворяет интерес лишь с помощью третьих (обязанных) лиц. Подтверждением этому может служить реализация имущественных и неимущественных прав, например, таких как право на получение ликвидационной квоты и право на получение информации. В обоих случаях участник корпорации обратится с требованием к обязанному лицу, будь то ликвидационная комиссия (ликвидатор) и общее собрание членов корпорации для получения оставшегося после расчета с кредиторами имущества при ликвидации корпорации (отметим, что в п. 8 ст. 63 ГК РФ законодатель целенаправленно разграничивает вещные права от корпоративных) либо орган или уполномоченное выступать от имени корпоративной организации лицо, а также реестродержатель или главный бухгалтер для получения информации о деятельности корпорации, принятых ее органами решениях. Самостоятельно субъект корпоративного права не сможет реализовать свое право без обращения к уполномоченным лицам. В противном случае такие действия могут быть признаны противозаконными, например, самовольное ознакомление с бухгалтерской и иной финансовой документацией о деятельности юридического лица без обращения к лицу, отвечающему за ведение и предоставление такой документации (п.1 ст. 65.2 ГК РФ, ст. 88 Федерального закона от 26.12.1995№ 298-ФЗ «Об акционерных обществах»[11]). Вещные же права имеют абсолютный характер[12]. В этом отношении корпоративные отношения схожи с обязательственными.

Соответственно, корпоративное право может быть нарушено конкретным обязанным лицом. Однако допустима ситуация, при которой нарушение принадлежащих участнику корпорации прав совершено не кем-либо из остальных участников либо органами корпорации, а совершенно иным не имеющим правовых отношений с корпоративной организацией субъектом, которым неправомерно отчуждена доля (акции) в уставном (складочном) капитале. В таком случае защита нарушенного корпоративного права осуществляется не с помощью виндикационного иска, или иска не владеющего собственника (иного титульного владельца) к неправомерно владеющему несобственнику об истребовании имущества по правилам гл. 20 ГК РФ, а посредством предъявления иска о признании права на долю в уставном (складочном) капитале или иска о защите нарушенных прав правообладателя бездокументарных ценных бумаг по правилам ст. 149.3 ГК РФ. Даже если право на долю/акции утрачено и сделаны соответствующие записи в реестр участников корпорации помимо воли реестродержателя (или в соглашение об управлении хозяйственным партнерством, или в Единый государственный реестр юридических лиц, далее – ЕГРЮЛ), потерпевшее лицо вправе предъявить иск о признании недостоверными сведения о принадлежности права на долю в реестре участников (соглашении об управлении партнерством, ЕГРЮЛ). Право на спорную долю будет устанавливаться в соответствии с соглашением об управлении партнерством (только в хозяйственном партнерстве, а также на основании соглашения в крестьянском (фермерском) хозяйстве согласно п. 3 ст. 6 Федерального закона от 11.06.2003 № 74-ФЗ «О крестьянском (фермерском) хозяйстве»[14]), либо сведениям, содержащимся в ЕГРЮЛ, либо иного правоустанавливающего документа, подтверждающего возникновение у заявителя права на долю или ее часть (п. 5 ст. 31.1 Закона об ООО, п. 5-6 ст. 23 Федерального закона от 03.12.2011 № 380-ФЗ «О хозяйственных партнерствах»[15]). Между тем, правила ст. 149.3 ГК РФ не могут быть истолкованы как разновидность виндикации, несмотря на то, что законодатель использует термин «имущество» в ст. ст. 301-302, 305 ГК РФ, под который в широком смысле, согласно ст. 128 ГК РФ, подпадают бездокументарные ценные бумаги и имущественные права. С этой позиции нормы гл. 20 и ст. 149.3 ГК РФ могут быть соотнесено как общая и специальная нормы, где последняя выведена из-под правового регулирования первой и применяется исключительно к бездокументарным ценным бумагам, что обоснованно и логично, ибо виндицировать возможно только вещь, а саму главу, посвященную защите вещных прав, толковать ограничительно. В любом случае, защита и восстановление нарушенных корпоративных прав осуществляется с помощью иных, отличных от вещно-правовых исков способов, которые обобщенно можно назвать восстановлением корпоративного контроля.

В силу прямого указания в законе (п. 1 ст. 65.2 ГК РФ, п. 2 ст. 8 Закона об ООО) корпоративные юридические лица могут предоставлять своим участникам дополнительные корпоративные права, которые не предусмотрены действующим законодательством, при их обязательном закреплении в учредительном документе (уставе) и изменять их объем. Следовательно, к корпоративным правам не применим принцип «закрытого перечня» (numerus clausus), являющийся основополагающим для вещных прав из-за исчерпывающего характера их видов и содержания. В данном случае исчерпывающий перечень следует рассматривать в двух аспектах: как предусмотренный в отдельной правовой системе, что влечет непризнание существующих в иных правопорядках вещных прав, и применение которых бессмысленно ввиду отсутствия их правового регулирования (за исключением случаев применения «обратной отсылки» и отсылки к праву третьего государства при наличии иностранного элемента), и как вся существующая совокупность вещных прав, выработанных правовой доктриной и правоприменительной практикой. При этом каждое вещное право имеет свой объем и содержание, императивная регламентация которых не позволяет изменить их содержание по соглашению сторон. Напротив, участники корпоративных отношений могут создавать, правд, не во всех организационно-правовых формах, права, не предусмотренные законом, и изменять их содержание, то есть свободны в определении содержания корпоративных отношений.

Изложенное позволяет резюмировать следующим образом. Соотношение корпоративных отношений с вещными может быть, в том числе, рассмотрено через призму соответствия корпоративных отношений существенным и отличительным чертам вещных прав. За основу исследования взяты признаки, выделенные Е.А. Сухановым, как наиболее всесторонне раскрывающие сущность вещных прав. В ходе проведенного исследования установлено, что корпоративные правоотношения не отвечают ни одному из признаков вещных прав и, соответственно, не могут быть отнесены к ним либо включать элементы вещных отношений.

[1] См: Суханов Е.А. Вещное право: научно-познавательный очерк. М.: Статут, 2017. С. 45-49.

[2] См., например: Гражданское право: учебник: в 3 т. Т. 1 / под ред. А.П. Сергеева. М.: Проспект, 2019. С. 596-598 (автор главы – Н.Н. Аверченко).

[3] Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30.11.1994 № 51-ФЗ // СЗ РФ. 1994. № 32. Ст. 3301. СПС КонсультантПлюс.

[4] См.: Теория государства и права: учебник / под ред. В.Н. Корнева. М.:РАП, 2014. С. 382 (автор главы – Н.А. Тузов).

[5] См.: Гражданское право: учебник: в 3 т. Т. 1 / под ред. А.П. Сергеева. М.: Проспект, 2019. С. 778 (автор главы – Н.Н. Аверченко).

[6] См.: Теория государства и права. С. 403-404.

[7] См.: Конституция Российской Федерации // СЗ РФ. 2014. № 31. Ст. 4398. СПС КонсультантПлюс.

[8] См.: Гражданское право: учебник: в 4 т. Т. 2. / отв. ред. Е.А. Суханов. М.: Статут, 2019. С. 25.

[9] См.: Федеральный закон от 08.02.1998 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» // СЗ РФ. 1998. № 7. Ст. 785. СПС КонсультантПлюс.

[10] См.: Суханов Е.А. Вещное право: научно-познавательный очерк. С. 52.

[11] См.: Федеральный закон от 26.12.1995 № 208-ФЗ «Об акционерных обществах» //СЗ РФ. 1996. № 1. Ст. 1.

[12] См.: Гражданское право: учебник: в 2 т. Т. 1 / под ред. С.А. Степанова. М.: Проспект, 2016. С. 288; Гражданское право: учебник: в 4 т. Т. 2. / отв. ред. Е.А. Суханов. М.: Статут, 2019. С. 24-25.

[13] См.: Федеральный закон от 29.07.1998 № 135-ФЗ «Об оценочной деятельности в Российской Федерации» // СЗ РФ. 1998. № 31. Ст. 3813.

[14] См.: Федеральный закон от 11.06.2003 № 74-ФЗ «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» // СЗ РФ. 2003. № 24. Ст. 2249.

[15] См.: Федеральный закон от 03.12.2011 № 380-ФЗ «О хозяйственных партнерствах» // СЗ РФ. 2011. № 49 (ч. 5). Ст. 7058.

Источник

Отграничение корпоративных отношений от вещно-правовых

Соответственно, корпоративное право может быть нарушено конкретным обязанным лицом. Однако допустима ситуация, при которой нарушение принадлежащих участнику корпорации прав совершено не кем-либо из остальных участников либо органами корпорации, а совершенно иным не имеющим правовых отношений с корпоративной организацией субъектом, которым неправомерно отчуждена доля (акции) в уставном (складочном) капитале. В таком случае защита нарушенного корпоративного права осуществляется не с помощью виндикационного иска, или иска не владеющего собственника (иного титульного владельца) к неправомерно владеющему несобственнику об истребовании имущества по правилам гл. 20 ГК РФ, а посредством предъявления иска о признании права на долю в уставном (складочном) капитале или иска о защите нарушенных прав правообладателя бездокументарных ценных бумаг по правилам ст. 149.3 ГК РФ. Даже если право на долю/акции утрачено и сделаны соответствующие записи в реестр участников корпорации помимо воли реестродержателя (или в соглашение об управлении хозяйственным партнерством, или в Единый государственный реестр юридических лиц, далее – ЕГРЮЛ), потерпевшее лицо вправе предъявить иск о признании недостоверными сведения о принадлежности права на долю в реестре участников (соглашении об управлении партнерством, ЕГРЮЛ). Право на спорную долю будет устанавливаться в соответствии с соглашением об управлении партнерством (только в хозяйственном партнерстве, а также на основании соглашения в крестьянском (фермерском) хозяйстве согласно п. 3 ст. 6 Федерального закона от 11.06.2003 № 74-ФЗ «О крестьянском (фермерском) хозяйстве» [14] ), либо сведениям, содержащимся в ЕГРЮЛ, либо иного правоустанавливающего документа, подтверждающего возникновение у заявителя права на долю или ее часть (п. 5 ст. 31.1 Закона об ООО, п. 5-6 ст. 23 Федерального закона от 03.12.2011 № 380-ФЗ «О хозяйственных партнерствах» [15] ). Между тем, правила ст. 149.3 ГК РФ не могут быть истолкованы как разновидность виндикации, несмотря на то, что законодатель использует термин «имущество» в ст. ст. 301-302, 305 ГК РФ, под который в широком смысле, согласно ст. 128 ГК РФ, подпадают бездокументарные ценные бумаги и имущественные права. С этой позиции нормы гл. 20 и ст. 149.3 ГК РФ могут быть соотнесено как общая и специальная нормы, где последняя выведена из-под правового регулирования первой и применяется исключительно к бездокументарным ценным бумагам, что обоснованно и логично, ибо виндицировать возможно только вещь, а саму главу, посвященную защите вещных прав, толковать ограничительно. В любом случае, защита и восстановление нарушенных корпоративных прав осуществляется с помощью иных, отличных от вещно-правовых исков способов, которые обобщенно можно назвать восстановлением корпоративного контроля.

В силу прямого указания в законе (п. 1 ст. 65.2 ГК РФ, п. 2 ст. 8 Закона об ООО) корпоративные юридические лица могут предоставлять своим участникам дополнительные корпоративные права, которые не предусмотрены действующим законодательством, при их обязательном закреплении в учредительном документе (уставе) и изменять их объем. Следовательно, к корпоративным правам не применим принцип «закрытого перечня» ( numerus clausus ), являющийся основополагающим для вещных прав из-за исчерпывающего характера их видов и содержания. В данном случае исчерпывающий перечень следует рассматривать в двух аспектах: как предусмотренный в отдельной правовой системе, что влечет непризнание существующих в иных правопорядках вещных прав, и применение которых бессмысленно ввиду отсутствия их правового регулирования (за исключением случаев применения «обратной отсылки» и отсылки к праву третьего государства при наличии иностранного элемента), и как вся существующая совокупность вещных прав, выработанных правовой доктриной и правоприменительной практикой. При этом каждое вещное право имеет свой объем и содержание, императивная регламентация которых не позволяет изменить их содержание по соглашению сторон. Напротив, участники корпоративных отношений могут создавать, правд, не во всех организационно-правовых формах, права, не предусмотренные законом, и изменять их содержание, то есть свободны в определении содержания корпоративных отношений.

[1] См: Суханов Е.А. Вещное право: научно-познавательный очерк. М.: Статут, 2017. С. 45-49.

Источник

Корпоративное управление. Учебное пособие / Под ред. П (стр. 4 )

Из за большого объема этот материал размещен на нескольких страницах:
1 2 3 4 5 6 7 8 9

1496822189yg9jc

Стратегически альянс с активным владельцем может оказаться более выгодным для государства, чем иные формы управления собственностью.

Во-первых, активный собственник сам по себе заинтересован в сохранении и приумножении своей собственности.

Во-вторых, приумножение собственности увеличивает капитализацию предприятия, что повышает уровень потенциального дохода для государства.

В-третьих, активный собственник имеет собственный интерес в контроле за издержками, что снимет с государства затраты на дополнительный контроль ха использованием активов.

В-четвертых, наилучшим материальным вознаграждением активного собственника за управление государственной собственностью, прежде всего, является право на выкуп государственной собственности по заранее фиксированным ценам, т. е. опцион в процессе приватизации, а не комиссионное вознаграждение.

В-пятых, такой альянс с частным владельцем является наиболее явным примером социального договора между государством и бизнесом, причем такой договора сам по себе есть один из сильнейших стимулов развития демократического общества.

Анализируя возможные варианты управления государственной собственностью в виде акций акционерных компаний, можно отметить следующее:

· государству не следует активно отчуждать свою собственность;

· необходимо отказаться от неэффективного института государственных представителей в акционерном обществе;

· в целях эффективного управления собственностью необходимо использовать как институт доверительного управления, так и привлечение к управлению государственными пакетами акций активных собственников компаний с государственным участием.

Полагаем, однако, что наиболее перспективным является именно организация сотрудничества государства с активными совладельцами акционерных компаний с государственным участием, поскольку именно они в наибольшей степени способны обеспечить положительную динамику развития компании в целом. Для того же, что бы стимулировать их сотрудничество с государством возможным является использование практики заключения опционных контрактов с активными совладельцами компаний с долей государства в уставном капитале. Суть таких контрактов может заключаться в том, что при выполнении стороной условий контракта, связанных с вложением инвестиций, приумножением государственной собственности, развитием предприятия и т. д., государство предает данной стороне часть своего пакета акций на льготных условиях.

Итак, самым актуальным вопросом сегодня является повышения эффективности управления государственной собственностью. Тем более что государство выступает в двух ролях. В случае, когда у государства есть пакет акций в акционерном обществе, государство является субъектом корпоративных отношений со всеми вытекающим из этого последствиями (интересы собственника, связанные с получением дивидендов, реализацией прав акционера, защитой прав собственности и т. д.). В другом случае, государство выступает именно как государство, то есть выполняет функции по созданию условий для формирования и развития высокоэффективного рыночного хозяйства. В этом случае, ни коим образом не подменяя собой органы управления акционерной компании и не вторгаясь в пределы их компетенции, государство, в первую очередь, призвано защищать компании и их акционеров от любых нарушений законодательства.

Вопросы для самопроверки:

1. Может ли государство (как субъект корпоративных отношений) быть эффективным собственником?

2. Каким конкретным содержанием должно быть наполнено понятие эффективного собственника?

4. В чем сущность института представителей государства в акционерных обществах?

Тестовое задание по теме

Государство является субъектом корпоративных отношений в первую очередь, потому что:

1. Государство выполняет функцию по созданию условий для формирования и развития высокоэффективного рыночного хозяйства;

2. У государства есть пакет акций в акционерном обществе;

Темы рефератов и докладов1

1. Цели управления принадлежащими государству пакетами акций

2. Государство как эффективный собственник

3. Пути совершенствования управления государственными пакетами акций

4. Неэффективность института представителей государства в акционерных обществах.

5. Институт доверительного управления.

6. Институт управляющего, являющегося одновременно и партнером государства.

Рекомендуемая литература по теме

2. Защита прав инвесторов / Под ред. проф. – М.: Финансовый изд. дом «Деловой экспресс», 1998. – 152 с.

3. Иванов общество: управление капиталом и дивидендная политика. – М.: Инфра, 1996.

4. Корпоративное управление: владельцы, директора и наемные работники акционерного общества / Под ред. М. Хесселя. – М.: Джон Уайли энд Санз, 1996.

Тема 7. Защита прав субъектов корпоративных отношений

Одной из самых серьезных проблем корпоративного управления в Российской Федерации являются сегодня массовые нарушения прав мелких акционеров. Причинами этого выступают, прежде всего, происходящие в стране процессы консолидации пактов акций, а также широко распространенные сегодня схемы избавления от сторонних акционеров путем размывания их доли в уставном капитале общества. Все это зачастую сопровождается ущемлением прав мелких акционеров, поскольку они не в состоянии препятствовать принятию решений о размещении дополнительных акций, что приводит к уменьшению принадлежащих им пакетов акций и рыночной стоимости данных пакетов.

В целом, можно говорить о том, что существующая практика проведения общих собраний не позволяет многим акционерам, прежде всего мелким, эффективно реализовывать свои права по управлению обществом. Во многом это связано и с тем, что в акционерных обществах не соблюдаются установленные законодательство требования к проведению общих собраний акционеров, а именно:

· Нарушаются сроки уведомления о проведении общих собраний акционеров;

· Не предоставляется информации о повестке дня собраний, либо повестка дня не соответствует требованиям законодательства (а иногда и вовсе отсутствует);

· Акционерам не предоставляется информация, необходимая для принятия того или иного решения по вопросам повестки дня;

· Общее собрание акционеров проводится с нарушениями процедуры его проведения (отсутствует счетная комиссия, не соблюдается форма бюллетеней для голосования и т. д.);

· Нарушаются права акционеров при голосовании и подсчете голосов (особенно владельцев привилегированных акций в случаях, когда им предоставляется право голоса);

· Отсутствуют четкие процедуры голосования по доверенности. Также нередки случаи неправомерного отказа в допуске на общее собрание акционеров представителей акционеров. Широкой распространенной является практика принуждения акционеров (особенно работников предприятия) к выдаче доверенности на имя кого-либо из управляющих компании).

Масштабными являются нарушения прав акционеров и в области отсутствия или непредставления информации о финансово-хозяйственной деятельности общества. В данной области можно выделить следующие нарушения:

· Нарушение акционерными обществами установленных законодательством обязанностей по раскрытию информации, особенно касающейся выплаты вознаграждения членам совета директоров и исполнительному органу общества, а также информации о количестве принадлежащих им и их аффилированным лицам акций общества.

· Отсутствие четко установленных процедур определения советом директоров внешнего аудитора, а также отсутствие критериев выбора членов ревизионной комиссии на практике приводят к нарушению прав акционеров по получению достоверной информации о финансовом положении общества.

· Совершение управленцами сделок в своих интересах или в интересах крупных акционеров с использованием инсайдерской информации.

· Создание менеджерами компаний или отдельными акционерами разветвленной сети аффилированных лиц и оффшорных компаний, результатом чего является переход контроля над акционерным обществом к ограниченному кругу лиц.

Полагаем, что на данных нарушениях следует остановиться более подробно.

В ходе осуществления Коми республиканской комиссией по ценным бумагам и фондовому рынку при Главе Республики Коми и Прокуратурой Республики Коми проверок соответствия законодательству Российской Федерации системы ведения реестра и корпоративного управления в акционерных обществах республики была выявлена широко практикуемая в последнее время тенденция вывода активов из предприятий путем преднамеренного банкротства и создания новых хозяйствующих субъектов.

Данная практика находит наибольшее применение в предприятиях, созданных в процессе приватизации, с размытым уставным капиталом. Характерен этот процесс также и для тех акционерных обществ, основная масса акционеров которых связана с обществом трудовыми отношениями.

Но, пожалуй, наиболее важным фактором, способствующим выводу активов из акционерного общества, является явное несоответствие уставного капитала реальной стоимости имущества общества, вследствие чего общество с неплохими балансовыми активами можно приобрести что называется «задешево». Причиной такого несоответствия между размером уставного капитала и активами общества являются сложности, с которыми сталкиваются акционерные общества при увеличении уставного капитала путем осуществлении дополнительного выпуска акций, главным образом, это удаленность регистрирующего органа.

Возвращаясь к обсуждаемой теме, надо отметить, что действующее законодательство позволяет генеральному директору акционерного общества принимать решения об отчуждении имущества общества в пределах 25%, а совету директоров общества – в пределах 50% балансовой стоимости его активов. Это право зафиксировано в ст. ст. 78, 79 Федерального закона «Об акционерных обществах» (далее – Закон). Фактически же данные нормы позволяют отчуждать имущество общества в неограниченных объемах.

Так ст.78 Закона относит к крупным сделкам сделки (в том числе заем, кредит, залог, поручительство) или несколько взаимосвязанных сделок, связанных с приобретением, отчуждением или возможностью отчуждения обществом прямо либо косвенно имущества, стоимость которого составляет 25 и более процентов балансовой стоимости активов общества, определенной по данным его бухгалтерской отчетности на последнюю отчетную дату (за исключением сделок, совершаемых в процессе обычной хозяйственной деятельности общества, сделок, связанных с размещением посредством подписки (реализацией) обыкновенных акций общества, и сделок, связанных с размещением эмиссионных ценных бумаг, конвертируемых в обыкновенные акции общества).

При этом законодателем не только в указанном Законе, но и иных нормативных документах не дается разъяснений, что понимать под взаимосвязанными сделками, в связи с чем, квалификация нескольких сделок по отчуждению имущества как взаимосвязанных и, следовательно, крупных, затруднительна. Таким образом, у ограниченного круга лиц есть реальная возможность в короткий срок вывести из общества активы путем совершения нескольких сделок.

Как правило, вывод активов из общества и перераспределение прав собственности на имущество производится по нескольким наиболее типичным схемам:

1) Генеральным директором акционерного общества учреждается предприятие (или несколько предприятий), куда посредством совершения ряда сделок, каждая их которых в отдельности не подпадает под определение крупной сделки, переводятся активы общества. В обществе вводится процедура банкротства с последующей ликвидацией. Таким образом, имущество предприятия фактически переходит из собственности акционеров в собственность генерального директора.

2) Советом директоров принимается решение об учреждении нового предприятия и передачи ему части (до 50% балансовой стоимости активов) имущества общества. В последствии принимается решение о назначении органов управления вновь созданного общества. Таким образом, на момент совершения сделки по отчуждению имущества у членов совета директоров общества формально отсутствует заинтересованность в ее совершении. Тем самым обходится требование п.4 ст.83 Закона, устанавливающее, что в случае, если сумма передаваемого имущества по сделке, в которой имеется заинтересованность, превышает 2 процента активов общества, решение о ее совершении должно быть принято общим собранием акционеров общества.

Решение об учреждении предприятия может также приниматься составом совета директоров, не заинтересованным в совершении сделки, по инициативе лиц (генеральный директор, председатель совета директоров, остальные члены совета директоров), соответственно, заинтересованных в ее совершении. При этом одновременно назначаются органы управления создаваемого общества из числа заинтересованных лиц. Однако члены совета директоров, принимающие решение об учреждении предприятия и передаче ему имущества акционерного общества, как правило, не являются независимыми в принятии своего решения (лица, состоящие в трудовых отношениях с обществом).

Затем советом директоров последовательно принимаются решения об отчуждении оставшейся части имущества. В результате этих действий происходит «перетаскивание» предприятия в хозяйственное образование с новым составом собственников. Из вновь созданного предприятия имущество общества, как правило, плавно перетекает в следующее «новообразование», и в конечном итоге его местонахождение к моменту введения внешнего управления в обществе теряется окончательно.

3) Узким кругом лиц (как правило, сторонними «инвесторами») скупается 51% акций общества, после чего общим собранием акционеров нового состава принимается решение о создании нового предприятия и передаче ему имущества акционерного общества. Зачастую указанное имущество распродается, в результате чего «профессиональный инвестор» получает несоизмеримую с вложенными средствами выгоду.

Данная схема имеет применение в акционерных обществах, уставный капитал которых не отражает реальной стоимости имущества общества.

4) Отчуждение имущества общества производится на стадии внешнего управления. Возможным это является в силу того, что Федеральным законом «О несостоятельности (банкротстве)» внешнему управляющему позволено самостоятельно распоряжаться имуществом общества и совершать сделки в пределах 20% его балансовой стоимости.

Опыт работы Коми республиканской комиссии по ценным бумагам и фондовому рынку при Главе Республики Коми показывает, что при осуществлении внешнего управления в ряде случаев действия внешних управляющих направлены на передачу тем или иным способом (продажа, внесение в уставные капиталы) имущества управляемых предприятий узкому кругу юридических лиц фактически с одним и тем же составом учредителей.

Приведенные выше возможные способы указывают на тот факт, что законодателем не урегулирован в должной мере механизм отчуждения имущества акционерного общества, что приводит, в конечном счете, к многочисленным злоупотреблениям, влекущим нарушения прав собственности акционеров.

Таким образом, основной целью процесса совершенствования корпоративного управления должно стать внедрение в отечественную практику корпоративных отношений цивилизованных принципов построения отношений между всеми субъектами корпоративного управления как сферы постоянных конфликтов интересов. Очевидно, что для достижения этого результата одного только совершенствования законодательства недостаточно. В мировой практике для регулирования подобных отношений принято вырабатывать специальные своды правил корпоративного управления – кодексы корпоративного управления, определяющие основные принципы, которых должны придерживаться корпорации при построении своих систем корпоративного управления, при принятии решений внутри компании, во взаимоотношениях с акционерами и инвесторами.

Исходя из этого, Правительством России 29 ноября 2001 г. одобрен подготовленный ФКЦБ России Кодекс Корпоративного поведения, призванный стать основным инструментов для поднятия уровня отечественного корпоративного управления к международным стандартам.

В основу Кодекса Корпоративного поведения заложены уже упомянутые выше международные принципы корпоративного управления, закрепленные в Основных стандартах корпоративного управления ОЭСР:

· Обеспечение защиты прав акционеров;

· Обеспечение равного отношения ко всем акционерам;

· Обеспечение своевременного и полного раскрытия всей информации, касающейся финансово-хозяйственной деятельности общества;

· Обеспечение эффективного контроля за менеджментом со стороны акционеров и совета директоров общества.

В качестве основополагающих принципов построения взаимоотношений между эмитентами и акционерами Кодекс определяет следующие принципы:

1) Акционеры имеют право на своевременное получение необходимой информации о деятельности эмитента.

2) Акционеры имеют право на участие в управлении эмитентом.

3) Акционерам должна гарантироваться возможность контроля за деятельностью управленцев эмитента.

4) Эмитент не должен своими действиями ущемлять акционеров.

5) Акционерам должно быть гарантировано соблюдение права собственности на принадлежащие им акции.

Исходя из этого, содержание Кодекса составляют, прежде всего, рекомендации, касающиеся всех ключевых моментов постановки корпоративного управления в компании, а именно:

· дивидендной политики эмитента;

· процедуры созыва и проведения общих собраний акционеров;

· процедуры голосования по доверенности;

· правил формирования и деятельности совета директоров;

· порядка определения вознаграждения членам совета директоров и высших менеджеров эмитента;

· порядка осуществления контроля за деятельностью исполнительного органа общества;

· правил раскрытия информации;

· процедур отбора и утверждения независимого аудитора;

· процедур внутреннего контроля за совершением следок с инсайдерской информацией и сделок с заинтересованностью;

· процедур, связанных с принятием решений о реорганизации и ликвидации эмитента, включая процедуру предоставления соответствующей информации;

· процедур принятия решения о проведении эмиссии ценных бумаг, а также проведения корпоративных действий (в том числе слияний и поглощений);

· процедур раскрытия информации об эмитенте;

· принципов взаимоотношений эмитента с органами государственной власти и органами местного самоуправления (прежде всего это правила, гарантирующие соблюдение прав государства или муниципального образования, являющихся акционерами эмитента, а также механизмы участия представителей государства в органах управления эмитента).

Очевидно, однако, что соблюдение данного Кодека, носящего рекомендательный характер, будет, прежде всего, зависеть от доброй воли эмитентов. С другой стороны, неисполнение указанных положений негативно отразиться на репутации эмитента на рынке ценных бумаг и, как следствие, повлечет уменьшение его инвестиционной привлекательности.

Однако, помимо внедрения в практику корпоративного управления компаний Кодекса корпоративного поведения, необходимо также осуществлять совершенствование законодательства в данной сфере.

В настоящее время Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации принят федеральный закон от 01.01.2001 г. «О внесении изменений и дополнений в федеральный закон «Об акционерных обществах». Отдельные положения данного закона вносят определенную ясность в действующие нормы, регулирующие процесс вывода активов акционерного общества.

Так, теперь пунктом 1 ст.78 федерального закона «Об акционерных обществах» уточняется, что к крупным сделкам относятся, в частности, заем, кредит, залог, а также поручительство. Пунктом 2 ст.79 к крупным сделкам отнесено также и оказание услуг.

Изменен также порядок заключения сделки, в совершении которой имеется заинтересованность: п.2 ст.83 расширяет понятие независимого директора общества. В отличие от предыдущей редакции, устанавливающей признаки заинтересованности только на момент принятия решения о совершении крупной сделки, новый закон относит их ко времени, предшествующему принятию решения. Это нововведение существенно, поскольку устраняет ранее широко практиковавшуюся возможность принятия решения о совершении сделки с заинтересованностью после сложения (как правило, формального и временного) с себя указанных в п.2 ст.83 полномочий.

Независимым директором, в соответствии с новой редакцией закона, не может быть аффилированное лицо общества (в данном случае, лицо, владеющее более чем 20 процентами голосующих акций общества).

В соответствии с предлагаемыми изменениями не может быть также независимым директором лицо, родственники которого занимают должности в управляющей организации акционерного общества, либо являются управляющими общества. Это изменение в некоторой степени снижает возможность злоупотребления при совершении сделок с имуществом общества на стадии внешнего управления.

Тем не менее, внесенные в федеральный закон «Об акционерных обществах» изменения, к сожалению, по-прежнему не вносят ясности в такой важный вопрос как квалификация взаимосвязанных сделок, а в целом не содержит существенных изменений, касающихся механизма отчуждения имущества акционерного общества.

В свете изложенного выше встает вопрос о необходимости внесения в законодательство изменений, закрепляющих механизм добросовестного отчуждения имущества акционерных обществ. В противном случае, не может быть и речи о привлечении инвестиций в страну, где узаконены нецивилизованные методы передела собственности, отсутствует механизм защиты права собственности отдельного акционера и привлечении к ответственности лиц, виновных в нарушении этого права.

Прежде всего, целесообразно законодательно дать определение термина «взаимосвязанные сделки». Под ними следует понимать совершенные тем или иным способом (участие в создании предприятия, заем, кредит, поручительство, оказание услуг) сделки:

· в совершении которых принимали участие лица, отвечающие признаками заинтересованности в соответствии с 81 ФЗ «Об акционерных обществах», если при этом хотя бы одно из них является выгодоприобретателем по указанным сделкам;

· выгодоприприобретателем (выгодоприобретателями) которых являются одни и те же физические и/или юридические лица;

Следует также обратить внимание законодателя на несовершенство объективных и субъективных признаков конструкции ряда норм Уголовного кодекса РФ.

Пожалуй, наиболее существенным его недостатками следует считать следующее.

Во-первых, это отсутствие примечаний к ст. ст.195-197 Уголовного кодекса РФ, в которых определялся бы размер крупного ущерба (как это указано, например, в ст.191, 192, 193 и др.). Вероятно, на момент принятия УК РФ 1996 года у законодателя не было реальной возможности определить какой именно ущерб следует признавать крупным. Однако уголовное законодательство действует уже четвертый год, практика следственной и судебной деятельности должна выработать критерии отграничения преступного деяния. Исходя из смысла и общих принципов разграничения видов гражданской и уголовно-правовой ответственности, по нашему мнению, следует установить значительность деяния как уголовно-правового критерия, не менее 500 минимальных размеров оплаты труда. В случае, если ущерб причинен на сумму более 1000 минимальных размеров оплаты труда – возможно установить квалифицирующие признаки (в особо крупном размере, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой), соответственно с повышением санкций как меры уголовной ответственности.

Наиболее же важным является внесение изменения в ст. 196 УК РФ – «Преднамеренное банкротство», которая под преднамеренным банкротством подразумевает умышленное создание или увеличение неплатежеспособности, совершенное руководителем или собственником коммерческой организации в личных интересах или интересах иных лиц, причинившее крупный ущерб либо иные тяжкие последствия. Необходимость доказывания прямого умысла делает указанную норму практически недействующей, поскольку в большинстве случаев совершение действий, определенных статьей, может быть оправдано некомпетентностью руководителя (собственника), т. е. отсутствием прямого умысла.

Кроме того, данная статья устанавливает не полный перечень лиц, ответственных за преднамеренное банкротство общества. Как уже отмечалось выше, зачастую вывод активов общества осуществляется на основании решения совета директоров. На них ст.196 свое действие не распространяет. В отдельных случаях решение об отчуждении имущества юридически принимается общим собранием акционеров (см. выше), т. е. в данной ситуации ни члены совета директоров, ни генеральный директор не могут быть привлечены к ответственности. Доказывание злоупотребления доверием акционеров со стороны указанных лиц также бесперспективно.

Таким образом, чтобы нормы уголовного права в этой части действительно «работали», требуется их значительная корректировка.

В еще более существенных изменениях нуждается законодательство о банкротстве.

Так, например, п.1 ст.76 Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве) определяет, что внешний управляющий вправе самостоятельно распоряжаться имуществом должника. Собственник имущества должника (т. е. акционеры) или органы управления должника не вправе принимать решения либо иным образом ограничивать полномочия внешнего управляющего по распоряжению имуществом должника. В п.2 данной статьи устанавливается, что крупные сделки и сделки, в совершении которых имеется заинтересованность, заключаются внешним управляющим только с согласия собрания кредиторов или комитета кредиторов.

В соответствии с п.1 ст.2 Федерального закона «Об акционерных обществах» несут риск убытков общества в пределах стоимости принадлежащих им акций. Пункт 1 ст.64 Гражданского кодекса РФ относит акционеров к кредиторам последней очереди, т. е. их требования удовлетворяются после расчетов с кредиторами всех предыдущих очередей. Таким образом, акционеры фактически не могут являться кредиторами общества, и, как следствие, воздействовать на процесс принятия решений внешнего управляющего о совершении крупных сделок (выводе активов общества).

Кредиторы общества по денежным обязательствам, которые определяют в большинстве случаев решения собрания кредиторов, как правило не испытывают заинтересованности в восстановлении платежеспособности общества. Сделками, в совершении которых имеется заинтересованность, согласно п.4 указанной выше статьи признаются сделки, стороной которых являются заинтересованные лица в отношении внешнего управляющего или конкурсного кредитора. При этом статья не указывает признаков, в соответствии с которыми заинтересованные лица могут быть отнесены к таковым.

Таким образом, на стадии прохождения обществом процедуры санации, т. е. попытки восстановить свою платежеспособность, когда управляющий (в отличии от процедуры прохождения конкурсного управления) не ограничивается совершением сделок, направленных на удовлетворение требований кредиторов, т. е. вправе совершать сделки практически любого характера, имущество общества как никогда раньше рискует перейти в собственность недобросовестных приобретателей.

В целях избежания указанного риска необходимо законодательно ограничить полномочия по распоряжению имуществом внешнего управляющего на стадии внешнего управления. Механизм совершения крупных сделок внешним управляющим должен предусматривать участие в этом процессе собственников общества (акционеров), как наиболее заинтересованных лиц в процессе восстановления платежеспособности общества. Данное участие собственников необходимо в том случае, если их действия, предшествующие введению в обществе процедуры банкротства, не были прямо направлены на его введение.

Вопросы для самопроверки:

1. Почему происходит нарушения прав акционеров – субъектов корпоративных отношений?

2. Каковы основные нарушения прав акционеров?

3. Каковы основные механизмы вывода акционеров из акционерного общества?

4. Каковы недостатки корпоративного права РФ в области защиты прав акционеров?

5. Что необходимо сделать для совершенствования механизма защиты прав акционеров?

Тестовое задание по теме

Кто из акционеров имеет право обращаться в суд о возмещении убытков, причиненных обществу, с иском к члену совета директоров или к управленцам?

3. акционер (акционеры), владеющие в совокупности не менее 1 % размещенных обыкновенных акций.

Темы докладов и рефератов1

1. Основные права, предоставляемые акционеру в зависимости от размера пакета принадлежащих ему акций

2. Основные нормативные акты, обеспечивающие защиту прав и интересов субъектов корпоративных отношений в акционерных обществах

3. Основные принципы взаимоотношений между эмитентами и акционерами в соответствии с Кодексом корпоративного поведения

4. Основные схемы вывода активов из общества и перераспределения прав собственности

Рекомендуемая литература пот теме

2. Корпоративное управление: владельцы, директора и наемные работники акционерного общества/Под ред. М. Хесселя. – М.: Джон Уайли энд Санз, 1996.

3. Мамай общества. Защита интересов акционера и наемного работника. Практическое пособие. – М.: Контур, 1998. – 80 с.

4. Принципы корпоративного управления ОЭСР/OECB PUBLICATIONS, rue Andre-Pascal, 75775 PARIS CEDEX 16. PRINTED IN FRANCE.

6. Корпоративный менеджмент: опыт России и США. – М.: Новости, 2000.

Источник